Квакерская вера и практика. Глава 2.

Пути к Богу – поклонение и молитва

ПРАКТИКА И ПРИРОДА БОГОСЛУЖЕНИЯ

Перевод Натальи Журавенковой

2.01
Поклонением человеческий дух отвечает на присутствие божественного и вечного, присутствие Бога, который изначально ищет нас. Удивление и трепет конечного перед бесконечным естественно ведут к благодарению и благоговению.

Как молчаливая молитва, так и произносимое слово, составляют квакерское богослужение. Для служения в молчании требуется сознательная деятельность каждого из участвующих в собрании. Когда мы, все вместе, проникаем в глубины живого молчания, в неподвижность Бога, мы находим друг друга в «том, что вечно», поддерживаем и укрепляем друг друга.

1967; 1994

2.02
В одно незабываемое воскресное утро я оказалась в небольшой компании молчаливых молящихся, согласных сидеть вместе без слов, чтобы каждый мог искать ощупью и приближаться к Божественному Присутствию, если не при помощи человеческих слов, то, по крайней мере, беспрепятственно. Я знала, что можно высказываться, если даны слова, и до окончания собрания одно-два предложения были произнесены в великой простоте пожилым и явно необразованным человеком, поднявшимся со своего места среди нас. Я не обратила особого внимания на то, что он говорил, и совсем не помню смысла его слов. Вся моя душа была наполнена невыразимым миром непоколебимой возможности общения с Богом, сознанием того, что я наконец-то нашла место, где могу без малейшего сомнения в искренности присоединиться к другим людям в простом поиске Его присутствия.

Пребывание в молчании меня, по меньшей мере, ни к чему не обязывало, но могло открыть мне (как это и произошло тем утром) самые врата небес. И с того дня, теперь даже больше, чем семнадцать лет назад, собрания Друзей были величайшими помощниками во внешнем мире для моего все более полного вхождения в тот дух, от которого они происходят. Из всего, что я когда-либо знала, это место наивысшей покорности души, восстановления веры, укрепления и мирного причащения, питания хлебом жизни.

Кэролайн Э. Стивен, 1890

2.03
Некоторые Друзья могут со всей ясностью вспомнить свое первое посещение квакерского собрания. А вот я не помню, когда и где это произошло со мной, зато у меня осталось действительно яркое воспоминание о том собрании, которое я начал посещать регулярно.

Оно проходило в довольно отвратительном помещении: комната для собраний была мрачной и обветшалой. Мы сидели на расшатанных стульях, которые скрипели при малейшем движении. Само место оставляло немного надежды на то, что те, кто там молился, смогут уловить проблеск Божественного образа. Оно составляло явный контраст с роскошью англиканских церквей, к которым я привык, где через величественный ритуал живо изображалась красота святости.

Тем не менее, именно в этой мало обещающей обстановке я узнал то, что могу описать только как удивительную реальность квакерского богослужения. Именно в той неудобной комнате я обнаружил путь к внутренней стороне своей жизни, в глубоком центре которой я узнал, что я не одинок, и что меня поддерживает любовь, превосходящая всякое понимание. Эта любовь была явлена мне, прежде всего теми, кто молился со мной. Ведь мое странствие было не одиноким, но предпринятым совместно с моими друзьями, поскольку мы двигались друг к другу и вместе путешествовали вовнутрь. И все же я знал, что любовь, которая поддерживала меня, не могла быть ограничена нашей взаимной любовью и заботой друг о друге. Она была знаком сверхъестественного, направлением за собственные пределы, к источнику всей жизни и любви.

Джордж Горман, 1973.

2.04
Даниил Уилер (1771–1840) прибыл в Санкт-Петербург как сельскохозяйственный советник царя Александра I и помогал в осушении болот; позже он провел четыре года, плавая в южных морях в качестве миссионера.

В прошлый первый день, на нашем маленьком собрании, Господь удостоил нас Своего председательства, и это был действительно «пир яств»; и речь, возникшая в моем сердце, была: «Бери и ешь, это – мое тело». Я никогда не забываю о том, что находился под таким покровительством, и не желаю забывать никогда. О! Я желаю, чтобы страх Божий мог так преобладать среди нас, чтобы мы обрели право на Его Любовь, которая одна может дать нам силы «пробежать сквозь войско, или перепрыгнуть стену»: и которая в настоящее время дает мне право называть каждую страну своей страной, и каждого человека – своим братом.

Даниил Уилер, написано в Охте около Петербурга в 1818 году.

2.05
[текст на валлийском языке, – прим. пер.] Эллис Пью, 1700 г.

Английский перевод «с британского языка» был опубликован в 1732 г.:

И когда Бог находит уместным вложить Слово в уста кого-то из них, тот должен сказать, что Бог открыл и преподал ему (1Кор. 2:4). Итак, он должен передать в проявлении и силе, и в достоинстве и жизни Духа, чтобы это могло быть к наставлению в церкви; ибо бездна бездну призывает, и жизнь простирается в жизнь, и сообщество идет совместно в воды, чтобы пить свободно (Пс. 41:8). И если что-нибудь откроется сидящему рядом, когда первый замолчит, тот поток духовного дара поворачивает к другому, потому что духовная свобода пребывает в истинной церкви, для всех, чтобы могли говорить, когда они движимы Святым Духом.

2.06
Сокровище, которое я нашла [на молитвенном собрании], казалось поразительно простым, и я тихо держала это сокровище при себе, исследуя его значение, чувствуя, что это даже слишком прекрасно, чтобы быть правдой. Часть его простоты заключалась в том, что я и другие должны были начать там, где мы находились в настоящее время, и отправлялись оттуда, каждый в своем собственном темпе. Как благословенно то, что не было никаких ограничений веры. Побуждения любви и правды были отправными пунктами, и мы могли двигаться в своем темпе, признавая в них водительство Бога, запредельность, которая вытягивала меня и всех остальных из наших ограничений, отчаяния ничтожества.

Рут Фейрвелл, 1987 г.

2.07
Молчаливая молитва – это, по сути своей, благоговение, благоговение перед единым истинным Богом, в котором мы живем, движемся и существуем. Забывая свои маленькие эго, наши мелочные амбиции, ничтожные триумфы, глупые заботы и нетерпеливое беспокойство, мы устремляемся в направлении красоты и величия Бога. Религиозная жизнь это не унылое движение к нравственным добродетелям, а отклик на видение величия.

Томас Ф. Грин, 1952 г.

2.08
Для меня молчаливая молитва – это распознавание и причащение божественного, как внутри меня, так и в других людях, или в мире. Предварительным условием молчаливой молитвы становится моя вера в то, что и я, и другие люди этого достойны.

Член квакерской Женской группы, 1986

2.09
Всякое истинное богослужение вдохновлено Богом. Место богослужения это место подчиненности, место чуда и власти, место товарищества и причастия… Богослужение связывает нас с Богом и подразумевает веру в Бога, который, в некотором смысле, личностен. Личность – самая высокая из известных нам категорий, и мы не можем поклоняться Существу, которое меньше, чем высочайшее в наших представлениях… Таким образом, предварительным условием богослужения становится наше ощущение собственной зависимости от Бога и признание нашей потребности в нем, и это означает, что элемент благоговения и благодарения должен всегда присутствовать в богослужении. Богослужение в христианстве это наш отклик Богу Любви.

Роберт Дэйвис, 1933

2.10
Томас Келли (1893–1941) ученый из Огайо, преподаватель философии в колледжах Эрлем и Хаверфорд. На закате жизни он живо ощущал любовь Бога, о чем рассказывал и писал в своем «Свидетельстве преданности».

В наш гуманистический век мы предполагаем, что человек – инициатор, а Бог отвечает нам. Но живущий Христос внутри нас – инициатор, а мы откликаемся. Бог, любящий, обвиняющий, раскрывающий свет и тьму, побуждает нас изнутри. «Се, стою у двери и стучу». И вся наша видимая инициатива – уже ответ, свидетельство Его тайного присутствия и работы внутри нас. Основной отзыв души на Свет – внутреннее благоговение и радость, благодарение и поклонение, самоотдача и слушание.

Томас Р. Келли, 1941

2.11
Подлинное молитвенное состояние можно пережить в любое время; в любом месте – в одиночестве на холмах или в суете повседневной жизни – мы можем найти Бога, в котором мы и живем, и движемся, и существуем. Но этот индивидуальный опыт не самодостаточен, и на собрании, проводимом в Духе, происходит обмен между его членами, они словами или без слов помогают друг другу. И, таким образом, может прийти более широкое видение и более глубокий опыт.

1925; 1994

МОЛЧАЛИВОЕ ОЖИДАНИЕ

2.12
В молчании, которое деятельно, начинает сиять Внутренний Свет – крошечная искра. Чтобы пламя загорелось и росло, должны стихнуть изощренные споры и ропот наших эмоций. Именно полным любви вниманием мы позволяем Внутреннему Свету сверкать и озарять наше пребывание и сделать все наше существо источником, из которого этот Свет может сиять.

Слова должны быть очищены в спасительном молчании, если им предстоит нести послание мира. Право говорить вменяет в обязанность слушание. Речь не имеет никакого значения, если нет внимательных умов и тихих сердец. Молчание – это приветственное принятие другого. Слово, рожденное тишиной должно в тишине и восприниматься.

Пьер Лаку, 1969

2.13
Истинное молчание … для духа, как и сон для тела, это питание и отдых.

Уильям Пенн, 1699

2.14
Мы высоко ценим молчаливое ожидание Бога в смиренной зависимости от него. Мы отдаем этому должное, как драгоценной части духовного богослужения, и надеемся, что никакие звучащие приношения не отменят его истинного положения на наших религиозных собраниях. Пусть же молчание … пройдет не в праздном или безучастном размышлении, но в терпеливом ожидании в смиренном молитвенном уповании на Бога.

Годовое собрание в Лондоне, 1884; 1886

2.15
Я не знаю ни о каком другом пути, в этих глубочайших глубинах, упования во имя Бога, и пребывания в Боге, чем погружение в молчание и небытие перед Ним… Пока врагу удается держать нас в рассуждениях, он может швырять нас туда-сюда; но в подлинное, торжественное молчание души перед Богом он не может последовать за нами.

Руфус Джонс, 1895

2.16
[Ранние Друзья] обнаружили, что молчание – одно из лучших приготовлений к таинству общения [с Богом] и к восприятию вдохновения и руководства. Молчание само по себе, конечно, не обладает никакой магией. Оно может быть просто полной пустой, отсутствием слов, шума или музыки. Оно может дать возможность вздремнуть или может быть мертвой формой. Но молчание может стать усиленным перерывом, оживляемой тишиной, творческим спокойствием, фактическим моментом взаимного и обоюдного общения с Богом.

Руфус Джонс, 1937

2.17
Собрание – это шанс убежать от банальных мыслей обыденной жизни, и получить ответы от самих себя или от Бога. Некоторые люди боятся молчания. Без шума, который служит нам подстраховкой и заглушает мысли, которых мы предпочли бы не иметь, мы становимся уязвимыми и обнаруживаем, что пришло время встретиться лицом к лицу с самими собой. Нам никогда не спрятаться от Бога, но легко бывает минимизировать воздействие, которое Он оказывает на нашу жизнь – ведь только в молчании его можно услышать. Не чувствуйте себя ограниченными молчанием, оно призвано освободить Вас от давления жизни. Никто не судит ваши движения, ваши мысли… Свобода выражения – это свобода поклоняться Богу на ваших собственных условиях. Оцените возможность думать неподвластно миру. Изучите то, что считаете нужным знать, пусть другие сведения пройдут стороной. Ни единый момент молчания не бывает потерей времени.

Рэйчел Нидхэм, 1987

МОЛИТВА

2.18
Успокойся и остынь умом и духом от собственных мыслей, и тогда ты ощутишь Божественный принцип повернуть твой ум к Господу Богу, посредством чего ты обретешь Его животворные силу и власть усмирять все бури, противостоять грозам и штормам. Вот что возделывает почвы в терпение, в невинность, в трезвость, в неподвижность, в выносливость, в тишину, вплоть до самого Бога, с его властью.

Джордж Фокс, 1658

2.19
Уильям Леддра из Барбадоса за день до своей мученической гибели в 1661 написал:

Как течение океана наполняет каждый ручей и его рукав, а затем снова возвращается к собственному существованию и полноте, и оставляет привкус позади себя; так жизнь и достоинство Бога вливаются в каждое из сердец тех, кого он сделал участниками своей божественной природы; и когда это удаляется, хотя и не совсем, остается сладкий привкус; так что многие могут сказать, что они очищены словом, которое он говорил им. В таком чистом состоянии Вы можете увидеть, чем Вы являетесь в присутствии Бога, и чем Вы являетесь без него… Остановись, и прекрати свою собственную работу, и в должное время ты войдешь в покой, и твои глаза узрят его спасение, его свидетельства надежны и совершенно праведны.

2.20
Оставляете ли Вы в своей ежедневной жизни место для чтения, медитации и ожидания Бога в молитве, чтобы Вы могли узнать больше о присутствии и водительстве Святого Духа? Помните ли вы о необходимости молиться за других, держа их в присутствии Бога?

Вопросы, 1964.

2.21
Я читала, что следует предоставлять «место для внутреннего отдохновения и ожидания Бога» в моей ежедневной жизни, как это называли «Вопросы» тех дней… Наконец, я начала понимать, сперва то, что мне был нужен своего рода внутренний мир, или внутренний отдых, или каким бы еще именем это ни называлось; а потом то, что эти явно скучные старые Друзья действительно понимали, что к чему. Если изучить то, что они пытались сказать мне, я смогла бы, возможно, обнаружить, что «место внутреннего отдохновения» не было местом, в которое мне нужно идти, оно все время присутствует. Я могла знать «место внутреннего отдохновения», где бы я ни оказалась, и что бы я ни делала, и находить духовный отдых, к которому, сознательно или бессознательно, я стремилась, и слышать голос Бога в своем сердце. Таким образом, я начала понимать, что молитва не формальность, или обязанность, а место, которое существует постоянно, и всегда доступно.

Элфрида Випонт Фоулдс, 1983

2.22
Тогда как же нам передать власть этой Жизни и Силе, и вести молитвенную жизнь непрерывно? Тихой, постоянной практикой превращения всего нашего существа, день и ночь, в молитве и внутреннем поклонении и самоотдаче Тому, который обращается в глубины наших душ. Следует выработать сознательную привычку к внутренней ориентации. Внутреннее, тайное обращение Богу можно сделать достаточно устойчивым после недель, месяцев и лет практики и ошибок, отказов и возвращений. Это – такое же простое искусство, каким нашел его Брат Лоуренс, но может пройти много времени прежде, чем мы достигнем хоть какой-то устойчивости в процессе. Начните сейчас, когда Вы читаете эти слова, когда Вы сидите на стуле, предлагать свое целое существо, полностью, в радостном порыве, в тихом, счастливом самопожертвовании Тому, Кто – внутри. В тайных восклицаниях хвалы, обратитесь в смиренном удивлении к Свету, хотя бы и слабому. Удерживайте контакт с внешним миром смысла и значений. Тут не тренировка отвлеченности. Гуляйте и разговаривайте, работайте и смейтесь с друзьями. Но негласно придерживайтесь жизни простой молитвы и внутреннего поклонения. Держитесь этого в течение дня. Пусть внутренняя молитва станет вашим последним делом перед тем, как Вы засыпаете и первым делом, когда Вы пробуждаетесь. И со временем Вы найдете, так же, как Брат Лоуренс, что «те, кто движим Святым Духом, не останавливаются даже во сне».

Томас Р. Келли, 1941

2.23
Молитва переживается более глубоко, чем слова или суетные мысли. «Успокойся и остынь умом и духом от собственных мыслей», – сказал Фокс. Это характеризуется своего рода расслабленной готовностью, «отпусканием» проблем и затруднений, которыми занято сознание, и ожиданием в «любви и истине»: «истине» о себе и о мире, более глубокой, чем те полуправды, которые мы воспринимаем, когда нас заботят собственные планы и расчеты; «любви», в которой мы находимся, когда думаем о других более глубоко, чем в наших обычных отношениях с ними, любви, которая изначально соединяет нас с миром. Молитва – это не слова или действия, но проникновение вглубь до любви: поддерживание наших товарищей в любви, предложение себя в любви; и когда нас охватывает и нами завладевает любовь. Это – приобщение, открывание двери, вход вовнутрь. В этом месте светский язык терпит неудачу, поскольку об этом совсем нельзя рассказать: это можно только знать.

Гарольд Люкес, 1967

2.24
Подумайте теперь о молитвенной жизни Иисуса. Она вырисовывается наиболее четко в записанном Святым Лукой, который оставляет у нас впечатление того, что молитва была важнейшим элементом в жизни нашего Господа. Он поднимается задолго до начала дня, чтобы побыть несколько часов наедине со Своим Отцом. Он проводит всю ночь в молитве Богу. Эпизод за эпизодом начинаются с упоминания о том, что Иисус молился. Настолько ли мы ближе к Богу, чтобы позволить себе обходиться без того, что было для Него таким жизненно важным? А еще мне кажется, что привычная молитва Иисуса проливает свет на предназначение молитвы.

Я думаю о тех долгих часах наедине с Богом. Совершенно очевидно, что просьба занимала очень небольшое место в мыслях нашего Господа. Мы не можем предполагать, что Он, главное желание которого состояло в том, чтобы воля Бога исполнялась во всем, мог постоянно просить и просить. Должно быть, происходил священный обмен, намного более глубокий, чем это. Мы особенно уверены, что Он не молился о материальных благословениях для Себя одного. В том единственном записанном случае, когда Он попросил (в совершенной покорности) что-то для Себя в Гефсимании, Его ходатайство не было удовлетворено.

По моему убеждению, внешние обстоятельства не часто изменяются (я не говорю, что никогда не изменяются) непосредственно в результате молитвы. То есть Бог не всегда вмешивается в действие естественного порядка. Но косвенно, через работу ума над умом могут быть внесены большие изменения. Мы живем, и движемся и существуем в Боге; мы связаны в узле жизни в Нем, и разумно полагать, что молитва может часто находить свой ответ, даже во внешних вещах, через воздействие ума на ум. Молитва дана нам не для того, чтобы сделать жизнь легкой для нас, или потворствовать нам, но чтобы мы стали сильными …, чтобы сделать нас хозяевами обстоятельств, а не их рабами. Мы молимся не для изменения воли Бога, но чтобы привести свою волю в соответствие с Его.

Уильям Литлбой, 1937

2.25
Молитва не случайный поклон,
Отданный мимоходом Богу.
Она больше похожа на супружество –
Жизненную близость,
Постоянное получение и дарение.

Луи Хорн, 1987

2.26
Молитва, как мы постепенно узнаем, имеет намного большее отношение к слушанию, чем к говорению. В эмоциональном напряжении мысли настолько захватывают нас, что не оставляют никакой возможности слушать. Поэтому, когда мы знаем, что кто – то в беде, мы можем и должны слушать (молиться) о них. Подруга, которая отсутствовала на собраниях в течение нескольких недель, сказала нам, что она узнала о том, что мы молились за нее прежде, чем ей сообщили об этом; она чувствовала это и находила в этом поддержку. Она думала, что нет никакого смысла в молитве или вере в Бога, но ей помогло осознание того, что мы продолжали молиться и верить. Видимо, возможно сделать не меньше, чем это. Нам редко дается гарантия эффективности молитвы, только мимолетные намеки; но это такие намеки, которых мы не можем игнорировать. Мы не способны доказать эффективность молитвы, но при этом не возможно пренебрегать примерами такого типа, как я привела.

Подруга сказала мне, что молясь за кого-то, она молится не столько Богу о них, сколько о Боге для них. Мне это кажется жизненным ключом к молитве. Именно Бог нужен обеспокоенному человека, а не наш совет и инструкции. Узнавая все больше о молитвенном поклонении, мы учимся слушать более глубоко так, чтобы мы могли быть каналами, через которые любовь Бога достигает другого человека. Это – работа Бога, а не нас самих; нас только используют.

Диана Лэмпен, 1979

2.27
Молитва это взаимодействие с Богом, Духом, а не попытка побудить Бога к действию. Это – обещание приложить все усилия, даже если то, что я могу сделать, покажется слишком незначительным, чтобы быть стоящим. Когда я молюсь о мире, и об изменении сердец тех, кто у власти, это – мое обещание сделать что-то такое, как, например, написать тем, кто у власти, принять участие в пикетировании, и, прежде всего, вести мою собственную жизнь, по возможности, так, чтобы убрать повод для борьбы между людьми и между народами. Когда я молюсь о нуждающихся, это – обещание сделать мой собственный вклад, возможно, через письмо, посещение, подарок, или сообщение кому-то, кто как я знаю, мог бы помочь. Когда я молюсь о прощении, о силе и храбрости, я пытаюсь раскрыть свое сердце, чтобы оказаться в состоянии смиренно принять это.

«Анна», 1984

2.28
Немного смысла молиться о том, чтобы было дано преодолеть искушение, а затем помещать себя в такое положение, в котором искушение может проявить все свое обаяние. Немного смысла молиться о том, чтобы скорбящий был утешен, а одинокий ободрен, если только мы сами не намереваемся принести утешение и ободрение грустному и заброшенному в нашем окружении. Немного смысла молиться о нашем доме и о наших любимых, оставаясь все такими же эгоистичными и невнимательными, какими мы были. Молитва стала бы злом, а не благословением, если бы это был лишь способ заставить Бога сделать то, на что мы сами не станем тратить усилий. Бог не делает что-то для нас – он позволяет нам сделать это самим для себя.

Элизабет Холмгард, 1984

2.29
Больные и те, кто о них заботятся, нуждаются в наших молитвах. Но давайте не будем воображать…, что несколько сентиментальных хороших пожеланий на расстоянии – это все, что нужно. Всякий раз, когда мы ходатайствуем в молитве, нам следует быть готовыми к ответу, который возлагает практическую обязанность на нас. Молитва – это всегда обязательство.

Томас Ф. Грин, 1952

2.30
Безмолвная пауза перед едой, – квакерское соответствие «благословению трапезы» – практики, которую, признаюсь, я считаю достойной рекомендаций. Здесь опять существует, конечно, возможность для слов, которым следовало бы спонтанно возникать в устах любого из присутствующих.

Кэролайн Е. Стивен, 1890

2.31
Давайте не будем унывать из-за того, что находим трудной стезю молчаливой молитвы, или потому, что не испытываем той радости сознательного причащения, которая дается некоторым. Солнечный свет сияет через облако, и даже когда облако настолько плотно, что мы вообще не можем увидеть солнце, его лучи продолжают свою целительную работу, и нам полезно выйти на улицу даже в пасмурный день. Опыт многих величайших святых указывает на прохождение темной ночи души перед тем, как восходит свет полного причастия, и на времена засухи духа, наступающие периодически для проверки веры и упорства ищущего.

Т. Эдмунд Харви, 1929

2.32
Бесполезно пытаться скрыть, как трудно найти время для частной молитвы в перегруженных расписаниях, согласно которым живет большинство современных людей. Но это, по сути своей, вопрос не поиска времени … [но] глубины ощущения потребности и желания. Занятые влюбленные находят время писать письма друг другу, и часто … длинные письма, хотя длина письма, на самом деле, значит не больше, чем длина молитвы. В этой жизни мы находим время для того, что важно, по нашему убеждению.

Дуглас Стир, 1938

2.33
Молитва – дело не только чувств, но и воли. Когда нам меньше всего хочется молиться, и когда молитва представляется бессмысленной, поскольку кажется, что нет никого, кто принял бы ее – когда Бог действительно представляется отсутствующим, тогда самое время призвать нашу волю к действию и отказаться сдаться. Будут случаи, когда наша пустыня покажется лишь сухой и бесплодной. Но отдых – недалеко, и мы должны упорствовать, помня обещание о том, что выжженная земля станет заводью, а иссохшая почва – источниками влаги.

Джек Доббс, 1984

2.34
Тогда молитва – это причастие, принимает ли она форму просьбы, ходатайства, благодарения, или бывает просто тихим раскрытием сердца перед доверенным другом, излиянием души тому, кто ближе всех.

Уильям Литтлбой, 1937

См. также 20.01–20.14

МОЛИТВЕННОЕ СОБРАНИЕ

2.35
Друзья, собирайтесь вместе и узнавайте друг друга в том, что вечно, что было до существования мира.

Джордж Фокс, 1657

2.36
На богослужении у нас есть соседи слева и справа, впереди и сзади, и все же Вечное Присутствие – надо всем и подо всем. Поклонение состоит не в достижении умственного состояния сконцентрированной изоляции от собратьев. Но в глубине общей молитвы мы как бы обнаружили, что наши отдельные жизни были все одной жизнью, в которой мы живем и движемся, и существуем.

Томас Р. Келли, 1938

2.37
Друзья никогда не считали [поклонение] индивидуальной деятельностью. Люди, которые рассматривают встречи Друзей в качестве возможности для медитации, оказались не в состоянии оценить этот корпоративный аспект. Ожидание и слушание – это действия, в которые вовлекается каждый, и рождается устное служение, помогающее четко сформулировать общее руководство, которое Святой Дух, как полагают, дает группе в целом. Итак, ожидание и слушание также корпоративны. Вот почему Друзья подчеркивают «служение молчания» и важность регулярного посещения собрания с подготовленными сердцем и умом.

Джон Паншон, 1987

2.38
На сплоченном собрании может быть произнесено немного слов, но служение – ценно. Час проходит быстро. Другие собрания безжизненны. Они могут быть полны слов, но служение невелико, немного того, что полезно. Время тянется, и люди чувствуют потребность заполнить молчание.

Сплоченное собрание обладает силой принять различия и обеспечить потребности тех, кто его посещает; это бывает легче сделать, когда собрание является сообществом людей, знающих друг друга и доверяющих друг другу, которые не боятся делиться своим молитвенным опытом и учиться друг у друга.

Конференция: Исследование фундаментальных основ квакерства, 1986

2.39
Собрание Друзей, несмотря на его молчание, свидетельствует, по меньшей мере, о том, что поклонение – не слова, оно глубже, чем слова, и что именно невидимым и вечным вещам мы желаем отдать первое место в наших жизнях. И когда собрание, молчаливое или нет, пробуждено, и смотрит вверх, в нем есть намного больше чем это. В объединенной неподвижности действительно «сплоченного» собрания есть сила, постигаемая только на опыте, и таинственная, даже когда она наиболее знакома. Существует, возможно, немного вещей, которые с большей готовностью перетекают «из сосуда в сосуд», чем тишина. Присутствие молящихся собратьев в какой-то мягкой проникающей манере открывает духу нечто из близости Божественного Присутствия. «Где двое или трое собраны во имя Его», – разве мы вновь и вновь не чувствуем, что обещание исполнено, и что сам Владыка действительно был «посреди нас»? Именно из глубин этого безмолвия время от времени возникают произносимые слова, которые, проистекая из самого источника молитвы, обладают частью молитвенной силы – чем-то из ее ускоряющего, плавящего и очищающего воздействия. Такие слова, как эти имеют, по крайней мере, такую же власть, как молчание, чтобы собирать в покой.

Кэролайн Э. Стивен, 1908

2.40
Каковы основы и база сплоченного собрания? В конечном счете, по моему убеждению, это – Реальное Присутствие Бога.

Томас Р. Келли, 1940

Каждый человек на собрании

2.41
Первый, входящий на место собрания … повернись в своей душе к свету, и жди Бога в одиночестве, как будто никого нет, кроме Бога, и здесь ты силен. Затем следующий, кто входит, пусть в простоте сердца сядет и обратится к тому же самому свету, и ждет в духе, и так все остальные входящие, в страхе Господнем, садятся в чистой неподвижности и молчании всей плоти, и ждут в свете… Те, кто приведен к чистому безмолвному ожиданию Бога в духе, приближены к Господу больше, чем слова, поскольку Бог – дух, и в духе ему поклоняются… На таком собрании будет нежелание отделяться друг от друга, каждый будет готов сказать внутри себя: хорошо быть здесь, и это – конец всех слов и записей, привлечение людей к вечному живому Слову.

Александер Паркер, 1660

2.42
Приходите с подготовленными сердцем и умом. Молитесь молча, поскольку вы собираетесь вместе, чтобы все могли быть вовлечены в дух благоговения и приобщения, в котором содружество друг с другом становится реальным. Поручите себя и все ваши внешние заботы водительству Бога, чтобы вы могли обнаружить, как зло слабеет в вас, а добро возрастает.

Советы, 1964

2.43
«Где двое или трое», – говорит наш Господь, – «собраны во имя мое, там Я посреди них» (Мф. 18:20). В этих словах он … приглашает нас встречаться не только друг с другом, но, делая это, встречаться также и с ним самим … Будут ли губительные наслаждения чувств и себялюбие или любые неудобства тривиальной природы допущены предотвратить наше покорное служение ему, в ком одном состоит наш бесконечный интерес? Будет ли облачное небо, немного дождя, немного холода, небольшая поблажка для плоти, нацеленность на небольшую земную выгоду или какое-нибудь будничное событие поводом отклониться от этой обязанности, чтобы, таким образом, мы лишили себя благословенного преимущества, которого часто удостаивается верующий, преимущества совместно радоваться небесному общению в духе с Господом жизни и славы?

Годовое собрание в Лондоне, 1765

2.44
В нашей индивидуальной жизни бывают времена засухи, когда собрание может казаться трудным или даже бесполезным. В такие времена можно испытать искушение не ходить на собрание, но может быть лучше пойти, приготовившись предложить в качестве вклада в богослужение просто свое ощущение нужды. На таком собрании можно сразу и не осознать, что обретено, но, тем не менее, помощь будет обязательно получена.

Комитет по служению и распространению Квартального собрания Беркса и Оксона, , 1948

2.45
Именно индивидуальная преданность каждого Друга необходима, чтобы проводить наши молитвенные собрания во славу Бога. Каждый нас должен прийти, ожидая не только получить что-то, но и приносить пользу. Это предполагает подготовку духа, но многие слишком узко толкуют фразу: «приходите с подготовленными сердцем и умом». Необходимая подготовка заключается в проживании нашей повседневной жизни в постоянном осознании присутствия Бога. В жизненной суете мы можем пропустить истинную Жизнь. Мы должны, однако, смотреть в лицо реальности и пытаться преодолеть практические трудности, с которыми мы действительно сталкиваемся. Наши жизни порой безнадежно суетны. Это означает, что мы можем прийти на молитвенное собрание в смятении или беспокойстве. Мы можем быть уставшими, раздраженными или сонными. Нам нужно тогда не отстраняться от молитвы, а понимать ценность таких случаев как времени для обучения.

При всей важности нашей части подготовки, верности и преданности, следует всегда помнить, что наша часть зависит от той силы, которая приходит к нам неожиданно и незаслуженно, силы Божьей благодати.

Комитет по служению и распространению Квартального собрания Беркса и Оксона, 1948

2.46
Регулярное присутствие на собрании, приводящее к более глубокому узнаванию его членов и их потребностей, внесет вклад в качество его корпоративной жизни. Мы признаем и поощряем заинтересованное посещение других собраний и возможность совместной молитвы с членами других общин, но продолжительное бессистемное или недисциплинированное участие то в одном богослужении, то в другом, – это источник слабости и для человека, и для собрания.

1959; 1994

См. также 13.21–13.32 Путешествия в служении и обмен посещениями

2.47
Имеет ли значение пунктуальность? Это не просто вопрос нарушения мира и спокойствия тех, кто уже собрался… В моих мыслях больше, чем это. Если бы мы сходились вместе, чтобы молиться индивидуально, и чтобы каждый вступал в свою собственную частную медитацию, тогда не имело бы большого значения, приходят ли все к назначенному времени. В частной медитации участники могли бы «выстраиваться» каждый по отдельности, приучаясь не обращать внимания на опоздавших. Но если наша цель состоит в том, чтобы достичь группового мистического опыта, углубляя и обогащая наш индивидуальный опыт, тогда, как мне кажется, нам нужно начинать процесс одновременно.

«Сплоченное» квакерское собрание – это нечто большее, чем несколько людей, садящихся вместе, но медитирующих индивидуально. Пока каждый сидит в медитации точно так же, как он это делает, когда бывает один, богослужение редко достигает той большей глубины, которою имеет квакерское собрание в своих лучших проявлениях. Цель действительно «сплоченного» собрания в том, чтобы слиться во что-то большее, чем сумма составных частей…

Когда собрание «сплачивается», и каждый человек устанавливает свой внутренний «центр», постепенно возникает чувство сопричастности группе, которая совместно ищет ощущение Присутствия. Наше «Я» начинает чувствовать себя, как «мы». В какой-то момент – это может случиться раньше или позже на собрании, или может вообще никогда не произойти – мы внезапно обретаем ощущение единства, чувство общности друг с другом и с чем-то вне нас, что мы называем Богом.

Томас Р. Бодайн, 1980

2.48
Не обращай внимания на беспокоящие мысли, когда они с такой силой восстают в тебе; не бойся их, но сохраняй безмолвие, не веря в их власть, которую ты ощущаешь над собой, и она внезапно отступит. Это хорошо твоему духу, и для тебя большое преимущество быть много и по-разному испытанным Господом. Ты не знаешь того, что Господь уже сделал, и что он еще сделает для тебя в этом отношении.

Исаак Пенингтон

2.49
Ум блуждает, и воля колеблется вновь и вновь… Но глупо позволять неудачам в сосредоточении втянуть нас в бесполезное самоосуждение. Мать не осуждает своего ребенка, который борется с многочисленными неудачами, чтобы научиться ходить, но она очень радуется каждому успешному усилию… Мне нравится верить, что Бог так же радуется нашим усилиям и с пониманием относится к нашим множественным неудачам. Имеет значение, сможет или не сможет воля, подобно стрелке компаса, когда отклонится, повернуться так, чтобы возвратиться к правильному направлению.

Св. Франциск уверяет:

Когда ваше сердце блуждает и отвлекается, верните его быстро на место, приведите сердце бережно к его Владыке, и если вы не сделали ничего другого за целый час, а лишь терпеливо возвращали свое сердце и помещали его около опять нашего Господа, и каждый раз, когда вы приводили его назад, оно уклонялось снова, то ваш час был проведен с пользой.

Томас Ф. Грин, 1952

2.50
На молитвенном собрании расслабьтесь и позвольте своему ребенку побыть с Вами, моя маленькая дочка называет «лучшим объятием недели» это время, когда я не могу умчаться прочь и заняться чем-то важным. Родителям нелегко поверить, что агукание их ребенка на самом деле помогает собранию, а не мешает ему. Тем не менее, это так, и Вам не следует поддаваться искушению удалить счастливо лепечущего ребенка из собрания (хотя вопящие дети – это нечто иное!).

Энн Хоскинг, 1986

2.51
Когда начинается молитвенное собрание, я люблю оглядеться и посмотреть, кто здесь, и это естественно приводит к чувству благодарности за дружбу, теплоту и поддержку, которые я нахожу среди Друзей. Если мне известно о трудностях или проблемах кого-то из присутствующих, я думаю об этом. Или, возможно, я подумала бы о ком-то из отсутствующих на их привычных местах, и это могло бы привести меня к мыслям о других людях, которые больны, понесли тяжелую утрату, чем-то обеспокоены или переутомились на работе. Я могу затем поразмышлять о собственных многочисленных и обильных благословениях, и поискать водительства в использовании своего времени и талантов. Или я могу увидеть безработного и перейти к мыслям о наших социальных проблемах. Это своего рода цепная реакция.

Дороти Маршалл, 1987

2.52
Когда я сажусь на собрании, я вспоминаю все, что смогло явно поразить меня на прошедшей неделе. Это отчасти, по крайней мере, сначала, – преднамеренное, внешнее действие. Оно означает, что воля отдается служению, и вполне возможно все остановить, заняв противоположную позицию. Так мысли предлагают себя – текст, поразивший в течение недели – фраза в новом свете – стихотворная строфа – какое-то происшествие, частное или общественное. Они проходят перед дверью, откуда сияет небесный свет. Преображаются ли они? Иногда, – да; а иногда, – нет. Если ничто не пылает, я довольствуюсь молчанием.

Джон Уильям Грэхем, 1920

2.53
Пару десятков лет назад друг вложил в мою руку небольшую книгу, которая стала одним из поворотных моментов моей жизни. Она называлась «Истинный мир»… В ней была одна мысль о том…, что Бог ждет в глубинах моего существа, чтобы говорить со мной, если только я утихну достаточно для того, чтобы слышать его голос.

Я подумал, что это будет очень легким делом, и так, я стал успокаиваться. Но едва я начал делать это, как целое столпотворение голосов достигло моих ушей, тысяча возмущенных криков снаружи и изнутри, и вот я уже не слышал ничего, кроме их шума и гама. Некоторые из них были моим собственным голосом, некоторые были моими собственными вопросами, некоторые из них были самыми моими молитвами. Другие были предложениями искусителя и голосами всемирной суматохи. Никогда прежде мне не казалось, что есть так много вещей, которые следует сделать, сказать, о которых нужно думать; и в каждом направлении меня подталкивали и тянули, и приветствовали шумными возгласами невероятного беспокойства. Мне казалось необходимым слушать некоторых из них и отвечать им, но Бог сказал: «Замолчи, и знай, что я – Бог». Тогда пришло столкновение мыслей о грядущем дне, и его обязанностях и тревогах; но Бог сказал: «Молчи». И, когда я послушался и медленно учился повиноваться, закрывая слух для любого звука, то, спустя некоторое время, обнаружил, что, когда другие голоса прекратились, или я перестал слышать их, в глубинах моего существа был тихий слабый голос, который начал говорить с невыразимой нежностью, властью и утешением.

Джон Эдвард Саутхолл, 1900

2.54
Замолчав, я становлюсь более чувствительным к звукам вокруг меня, и я не противлюсь им. Пение птиц, шелест ветра, дети на игровой площадке, рев самолета над головой, – все включается в мое поклонение. Я регулирую дыхание, как учили меня друзья из Дзэна, и благодаря этому упражнению чувствую течение жизни внутри себя от пальцев ног и сквозь все мое тело. Я думаю о себе как о дереве, посаженном при «потоках вод» в Псалме 1, впитывающем Божий дар жизни и возрождаемом. Иногда я прихожу на молитвенное собрание изнуренным и уставшим, и я слышу слова Иисуса: «Придите все ко Мне, измученные тяжкою ношей! Я дам вам отдых» [Мф.11:28 – прим.пер.]. И сложив свое бремя, я чувствую себя обновленным, как физически, так и духовно. Это приводит меня к искреннему благоговению и благодарности за все Божии благословения. Мое собственное имя, Тэйеко, означает «дитя многих благословений», и Бог, действительно, изливает их на меня. Мое сердце переполняется желанием дать ему что-то взамен. У меня нет ничего, чтобы отдать, кроме меня самого, и я предлагаю Богу свои мысли, слова и поступки каждого дня и шепчу: «Пожалуйста, возьми меня таким, какой я есть».

Тайеко Яманучи, 1979

Устное служение

2.55
Помните, что каждому дана доля ответственности за молитвенное собрание, в служении ли молчания, или через произносимое слово. Не думайте, что устное служение не для вас. Если приходит призыв говорить, не позволяйте чувству собственной неполноценности или опасению своей неспособности найти правильные слова помешать вам быть послушными велению Духа. Просите мудрости Бога, чтобы вы могли быть уверены в своем водительстве, и чтобы вы обрели возможность смиренно различить и передать что-то из Его славы и истины. Молитесь о том, чтобы ваше служение смогло подняться от места глубокого опыта, и чтобы вы воздержались от ненужных и поверхностных слов. Верность и искренность в речи, даже очень краткой, могут открыть путь для более полного служения других. Старайтесь говорить громко и отчетливо, сочувствуя потребностям ваших товарищей по молитве. Ждите, пока не будете уверены в том, что настал правильный момент для передачи послания. Остерегайтесь дополнений в конце собрания, когда все уже позади.

Советы, 1964

2.56
Джейн Фенн, молодая женщина, которая эмигрировала в Филадельфию в 1712 г. и стала со временем путешествующим квакерским проповедником, описывает то, как однажды, сидя на собрании, она услышала внутренний голос, объявивший, что она избрана для служения:

Все же я должна признаться, что это внушающее трепет слово Божественного повеления потрясло меня чрезвычайно, моя душа и все внутри меня дрожало, слушая его; и также мой внешний сосуд трепетал так, что многие присутствующие заметили глубинное испытание, которому я подвергалась. Я вскричала в духе: «Господи, я слаба, и совершенно не способна исполнить такую задачу, я надеюсь, что ты избавишь меня от подобного унижения; к тому же, я много выступала против женщин, появляющихся в этой роли».

На протяжении шести или семи месяцев Джейн Фенн продолжала сопротивляться повелению говорить на собрании, потом она уже больше не смогла выносить давление. Она встала, произнесла несколько несвязных слов и с радостью вернулась домой. Тем не менее, многие годы после этого она продолжала бороться с собственным чувством неполноценности, когда сталкивалась с нарастающими требованиями Духа, чтобы она не только проповедовала местным собраниям, но еще и путешествовала по колониям и, в конечном счете, поехала назад в Англию.

Маргарет Хоуп Бэйкон, 1986

2.57
Я ходил на собрания с благоговейным настроем ума, и старался внутренне приобщиться языку истинного Пастыря. И однажды, подвергшись сильному воздействию духа, я встал и сказал несколько слов на собрании, но, не сохранив близость к божественному откровению, сказал больше, чем от меня требовалось, и, осознав вскоре свою ошибку, я был сокрушен в душе на несколько недель, без просвета или успокоения, до такой даже степени, что ни в чем не находил удовольствия. Я вспоминал Бога и был встревожен, и в глубине моего отчаяния он пожалел меня и послал Утешителя. Тогда я почувствовал, что прощен за свой проступок, и моя душа стала спокойной и тихой, будучи искренне благодарной моему великодушному Спасителю за его милосердие. И после этого, почувствовав, что источник божественной любви открылся, и побуждаемый говорить, я сказал на собрании несколько слов, в которых обрел мир. Это, как мне кажется, произошло приблизительно через шесть недель после первого раза. И поскольку я был так усмирен и научен под крестом, мое понимание усилилось, чтобы различать язык чистого духа, который внутренне движется по сердцу, и который учил меня ждать в молчании иногда много недель подряд, пока я не чувствовал тот подъем, что готовит существо к тому, чтобы стоять как труба, через которую Бог говорит со своим стадом.

Джон Вулман, 1741

2.58
Несколько недель перед тем конкретным воскресеньем я ломала себе голову и прокручивала в уме различные проблемы, связанные с моей работой. Это было одним из тех эпизодов духовного переворота, через который большинство из нас проходит время от времени, когда кажется, что мы подвергаем сомнению нашу обычную уверенность, копаемся в основах своей привычной жизни и с тревогой обнаруживаем, что некоторые из них очень шатки. Я пребывала в этом сильно напряженном состоянии на протяжении нескольких недель.

Тем не менее, в то воскресное утро, я спокойно отправилась на собрание вместе со своей семьей, моя недавняя озабоченность отступила перед необходимостью всех одеть и накормить завтраком, а потом вовремя успеть в дом собраний. Но пока минуты вели свой отсчет, и я сидела в целительном покое, я начала сознавать, что нечто во мне формулирует вопрос, который нужно срочно задать. Я говорю «нечто во мне», поскольку оно казалось одновременно и мной, и не мной. Я обнаружила, к своему ужасу, как это нечто побуждает меня встать и задать мой вопрос. Мое сердце билось беспокойно, и я начала дрожать (я не знаю, было ли это заметно окружающим; я определенно чувствовала дрожь, но застенчивость препятствует спросить впоследствии, были ли эти физические симптомы видны другим). Сначала я сопротивлялась побуждению. Я огляделась вокруг и заметила нескольких Друзей, перед которыми мне не хотелось глупо выглядеть. Я не могла встать и говорить в их присутствии. Мне было бы лучше умереть. Когда я так решила, дрожь и сердцебиение немного уменьшились. Но не надолго. Вскоре все опять началось, настойчиво и неотвратимо. На сей раз я сказала себе: «Посчитаю до двадцати, и если никто другой не заговорит, мне придется это сделать». Снова небольшое уменьшение симптомов. Но напрасно. Я сосчитала до двадцати, потом до пятидесяти, и никто так и не заговорил. Теперь я сидела, чувствуя только эту непреодолимую силу, которая заставляла меня подняться на ноги, пока, наконец, мне ни пришлось подчиниться ей.

Впоследствии мне было трудно поверить, что я заговорила. Все кончилось так быстро. Действительно ли я встала перед всеми теми людьми и свидетельствовала? Ну, едва ли свидетельствовала, но меня определенно вело некое внутреннее побуждение, которое, из-за отсутствия более точного слова, можно назвать духом; и определенно, я благоговейно трепетала перед чем-то большим, нежели опасение глупо выглядеть перед семьей и друзьями.

Элизабет Сэлисбури, 1968

2.59
Некоторые думают, рассуждая ошибочно, что они должны сделать что-нибудь на каждом собрании (как проповедники буквы, которые все время должны или петь, или проповедовать, или молиться), и, поступая так, они лишаются интереса и места в сердцах друзей из-за своих слишком длинных и слишком частых выступлений с проповедями и молитвами. Во избежание этого, придерживайся собственного дара, упорно жди, пока не узнаешь своего места, когда тебе говорить, а когда молчать; и когда ты говоришь, начинай с ощущением божественного влияния, будет ли это в проповеди или в молитве; а без него и не проповедуй, и не молись.

Самуил Баунас, 1750

2.60
Всякое истинное служение возникает из реальности опыта, и использует наши дары сердца и разума в своем выражении. Но служение – не место для интеллектуальных упражнений. Оно приходит через нас, а не от нас. Хотя мы интерпретируем Дух, именно этот Дух поведет нас к служению. Дух решит, какой опыт значим, и что будет обращаться к состоянию собрания. Если вам приходится решать, правильно ли говорить, значит говорить не правильно. Если ваши слова важны, собрание, так или иначе, найдет их.

Конференция: Исследование фундаментальных основ квакерства, 1986

2.61
Служение должно быть по необходимости, а не по выбору, и нельзя жить только молчанием или только проповедью.

Джон Черчмэн, 1734

2.62
В собраниях Друзей также, благодаря тому, что каждый волен говорить, слышна гармония и соответствие между очень разными высказываниями, что едва ли встречается где-то еще. Иногда это как разноголосица в сравнении с пением в унисон. Свободное признание служения женщин, конечно, значительно обогащает эту гармонию. Я часто задаюсь вопросом, не достигают ли некоторые из материнских советов, которые я слышала на нашем собрании, тех сердец, которые были бы закрыты для мужчины проповедника.

Кэролайн Е. Стивен, 1890

2.63
Когда язык используется бездумно, вне связи с опытом как говорящего, так и слушателя, это бессмысленно. Слова – только символы, и когда нет общности опыта, символика разрушается. Когда мы говорим о своем опыте, всегда бывают вовлечены наши чувства. То же самое верно, когда мы слушаем других: мы можем прочитать в их словах значения, которые не подразумевались, но которые отображают наши собственные эмоции. Определенные слова или виды языка могут пробудить такие сильные эмоции, что мы можем связать их только с нашим собственным опытом, а не с опытом говорящего. Говорящие также могут не сознавать эффекта своих слов. Чем важнее и глубже предмет обсуждения, тем больше потребность в чутком подборе слов. Непростительно говорить необдуманно, или не слушать других, когда нам неловко от их слов.

Конференция: Исследование фундаментальных основ квакерства, 1986

2.64
Каждый Друг, который чувствует призыв подняться и произнести пространное рассуждение, мог бы расспросить себя самого (или самой) со всей тщательностью, а нельзя ли передать послание наименьшим количеством возможных слов, или даже просто своей личностью, в полном и доверительном молчании. «Сливки должны всегда подниматься к поверхности». Верно. Но и другие вещества поднимаются к поверхности помимо сливок, вещества, которые, вероятно, придется собрать и выбросить прочь перед тем, как тела и души могут быть должным образом накормлены. «Мои послания – сливки или пена?», – может быть, необычный, и, конечно же, очень простодушный вопрос. Тем не менее, именно им должен искренне задаться каждый говорящий, особенно на многолюдной встрече. Некоторые из опасностей молчаливого богослужения могут быть лучше всего предотвращены правилами его этикета.

Виолет Холдсворт, 1919

2.65
В Жизни

Мой образец был к месту, готов на языке,
Она поднялась раньше. Я отбросил его.
Мой складный текст
Не был таким неровным,
Как ее, он был непринужденно элегантен и гладок.
В нем были начало, середина и конец, и смысл.
И подходящие цитаты пророка, священника и поэта.
Ее текст был неуклюжим, безыскусным,
Тяжеловесным, труднопроизносимым и бессвязным.
Три раза она теряла нить,
Садясь, оставила половину недосказанной.
«Так почему же ты не принимаешь это в расчет?».
Друг, в моем послании была голова,
(Как здесь). А в ее – было сердце.

Роберт Хьюисон, 1965

2.66
Служение это то, что у человека на душе, и оно может быть прямо противоположным тому, что у человека на уме. К служению вас мягко подталкивает Внутренний Свет, или оно внезапно сваливается вам на руки. Оно укоренено в вечности, божественности, и самоотверженности Внутреннего Света, а не в мирской, самовлюбленной деятельности здравого ума.

Мариэнн МакМюллен, 1987

2.67
Некоторым людям доступны более глубокие духовные открытия и откровения, чем другим, но всем, ждущим с надеждой, в какие-то моменты и в какой-то мере дается ощущение живого прикосновения Бога. В такие моменты может произойти воспламенение ума и сердца, которое накладывает послушание говорить при непосредственном побуждении от Святого Духа. Это служение вдохновения, пророческое служение в подлинном смысле, когда произносимое слово проникает в сердцевину наших взаимоотношений с Богом, обнаруживает живое присутствие Христа посреди молящейся группы и в ее отдельных членах, открывает нашему взгляду путь, на который мы должны вступить, чтобы реализовать этот Дух в наших обычных ежедневных делах (и через них) и найти творческий ответ на сложные задачи современности. В служении такого качества и глубины в произнесении передается нечто, выходящее за пределы интеллектуальной и эмоциональной вместимости человеческой речи, но при этом используются, усиливаются и превосходятся естественные дары, приобретенное знание, точные и честные мысли или размах воображения говорящего.

Есть еще служение учительства, которое сочетает «мощь молитвы и мысли». Оно напоминает собранию открытия истины, ощущение действия Бога в жизни людей. Оно включает усилие понять и объяснить сущностную важность Иисуса Христа и его места в истории, а также искания и находки мужчин и женщин на протяжении веков и до сего дня, как они пытались связать новые открытия и понимание со своими представлениями о вечной истине.

1967; 1994

2.68
В бурные дни моей молодости я слышал на собрании Друзей много того, что мне не нравилось, и того, что казалось совершенно неправильным, и я чувствовал потребность ответить на это. Меня учили, и, как я полагаю, верно, что настаивать на том, чтобы отвечать тут же и тогда же означало бы испортить собрание; и что все мы сидим под властью крещения духом Истины, которая сама о себе свидетельствует. Мы сидим в молчании так, чтобы не спотыкаться о слова, и мы доверяем доброму друг в друге, которое от Бога, чтобы мы могли быть сохранены от зла.

Дж. Ормерод Гринвуд, 1980

2.69
На молитвенном собрании Друзей не место для того, чтобы спорить или отвечать (и еще меньше для того, чтобы противоречить) друг другу; и если этого хочется, следует подождать другого случая. А если что-нибудь из сказанного покажется неверным, духовно мыслящий молящийся сообразит, как добраться до сути послания, не придавая значения несовершенству и недостаточно умелому его представлению. Не давая воли раздражению на то, что кажется бесполезным, он будет глубоко заинтересован внести свой вклад в создание правильной духовной атмосферы, в которой вред постепенно исчезает, а добро растет. Многие собрания знали эту силу, преобразующую то, что могло быть пагубным, в средство благодати.

А. Нив Брэйшоу, 1921

2.70
Я думаю, что в творческом служении важнее всего научиться двигаться в процессе собрания, так, чтобы быть его частью, и все же выходить за его пределы и, в результате, обрести видение в новом свете. Наиболее эффективной может стать последовательность посланий со значительными промежутками молчания между ними, чтобы дать посланию впитаться, последовательность, которая продолжает нисходить, и с каждым посланием углубляется, усиливается и помогает осветить последующую грань общения. Но для того, чтобы так происходило, тем, кто участвует в этом, не следует пребывать в дискуссионном настроении или на позициях полемики, или уступать безжалостно критическому мышлению, иначе все будет потеряно, и собрание превратиться в форум. Это может быть сделано только, если есть готовность следовать за каждым из свидетельствующих на более глубокий уровень не только того, что они сказали, но и того, что они подразумевали, и, возможно, еще дальше, к тому, что глубже, чем мы все, и что пыталось говорить через сказанное нами… Когда последовательность посланий движется таким образом, все мы знаем, что движемся в жизнь, что мы разрушаем мыслительный барьер и освобождаемся…, и мы сами воспламеняемся тем, что происходит.

Дуглас Стир, 1972

2.71
Заботой старейшин должно стать воспитание духовной жизни всех членов и предостережение и совет Друзьям, которые участвуют в устном служении. Старейшинам следует искать Друзей, которые могут оказаться полезными в этом служении, и подводить их к тому, чтобы они вносили свой правильный вклад в жизнь собрания, и поощрять наших членов глубоко мыслить о серьезных вопросах, жизненных проблемах и основах веры квакерской.

Это, однако, не только обязанность старейшин, ведь кто угодно из Друзей может воспрепятствовать действию служения критическим или нелюбящим духом, поэтому их сочувствие и молитвы за тех, кто говорит, помогут создать атмосферу, в которой может вырасти вдохновленное и вдохновляющее служение. Дружеское слово благодарности от получившего помощь часто бывает важным источником поддержки для служителя.

1925; 1959
Подробнее о старейшинах см. в главе 12 Забота друг о друге

2.72
Он имел экстраординарный дар в раскрытии Священного Писания. Он доходил до сути вещей и показывал их смысл, гармонию и исполнение со всей очевидностью и к большому утешению и наставлению… Но, прежде всего, он превосходил других в молитве. Существо и значимость его духа, уважительность и торжественность его речи и поведения, немногочисленность и полнота его слов даже у незнакомцев часто вызывали восхищение, поскольку служили утешением для окружающих. Следует признать, что самое величественное, живое и благоговейное состояние, которое я когда-либо чувствовал или наблюдал, было его молитвенное состояние. И, поистине, оно было свидетельством того, что он знал Бога и жил ближе к Нему, чем другие мужи; поскольку те, кто знают Бога больше всего, увидят больше причин приближаться к Нему с почтением и трепетом.

Уильям Пенн, запись о Джордже Фоксе, 1694

2.73
Назначение всякой речи состоит в том, чтобы привести в жизнь, и войти в нее, и обладать таковой, и жить в ней и радоваться ей, и чувствовать присутствие Бога.

Джордж Фокс, 1657

Дети на собрании

2.74
Дети обладают невероятной способностью узнавать отличие живого свидетельства в противоположность словам, которые введены в собрание для их пользы. Вот почему мне кажется, что Друзьям никогда не следует говорить специально для детей, поскольку это обычно означает говорить с ними свысока. На самом деле, для любого, говорящего на собрании будет превосходной тренировкой постараться использовать слова и идеи, которые могут быть поняты детьми, и все-таки обращаться к состоянию всех присутствующих, потому что эти слова и идеи поднимаются из безмерных глубин, которые, фактически, и порождают то, что поистине просто.

Джордж Горман, 1973

2.75
Две наши дочери были единственными детьми, участвующими в воскресных собраниях. То, что они продолжали приходить с нами и до сих пор хранят самые теплые воспоминания об этом, является всецело заслугой любящего внимания, оказанного Друзьями, обучавшими их и давшими им возможность почувствовать себя частью собрания. Нам нужно научить своих детей в самом широком смысле, так, чтобы они могли использовать переданное нами знание и о Библии, и о квакерском наследии… Мы оказываем нашим детям (не только биологически нашим) плохую услугу, если не знакомим их со своими заботами, убеждениями и идеями. Ошибочно полагать, что дети, не наученные ничему положительному, будут в состоянии самостоятельно все оценить. Но мы учим их тому, что сами испытали, зная, что они усвоят это и будут использовать по-своему, принимая или отвергая, в том мире, который создают они, а не мы. В жизни квакерского собрания существует традиция равенства и уважения к людям, которую я считаю драгоценной. Она выражается в любви и чувстве близости между поколениями. Я знаю, что мои дочери, теперь «молодые взрослые», действительно почувствовали себя частью семьи собрания, потому что они проявляли уважение и их уважали в той атмосфере, которая необычна даже в среде христианских церквей. Когда умирали пожилые Друзья, мои дочери тоже плакали, потому что ценили товарищеские отношения с людьми, видевшими в них полноправные индивидуальности и позволившими им ощутить истинную сопричастность.

Джин Браун, 1984

2.76
Я вспоминаю семейный уик-энд, когда дети, приблизительно двадцать четыре человека, в возрасте от трех лет и старше, собирались на свои собственные сессии параллельно взрослым. В первый же вечер, после «знакомящих» игр мы сели на ковер, чтобы помолиться в молчании. Мы зажгли несколько свечей на камине, выключили свет, попросили двоих детей быть старейшинами и стали молчать. Собрание продолжалось больше четверти часа, и было очень глубоким. Затем эти двое старейшин обменялись рукопожатием, но молчание продолжалось. Еще через пять минут я начала разговор, но никто не отвечал на мои веселые комментарии. Я оказалась тем, кто потерял соприкосновение. Когда дети все же заговорили, они делали это медленно, вдумчиво, соблюдая длинные паузы. Именно тогда я поняла, что детям дано служение… Собрание продолжалось, пока кто-то не вошел в комнату и не прервал нас – примерно сорок минут.

Анна Хоскинг, 1984

См. также 2.50, 10.09, 10.10, 12.01 параграф 6 & 19.53

Обогащение богослужения

2.77
Глубина квакерского богослужения, его богатство, его сила и его способность отвечать потребностям каждого молящегося так же, как и всей собравшейся группы, зависит от самоотдачи каждого участника, и от пути, которым все мы приходим на наши собрания с подготовленными сердцем и умом.

Джек Доббс, 1982

2.78
Мне кажется, мы страдаем от нехватки изучения Библии как индивидуально, так и в группах; я не утверждаю, что это нужно делать на наших регулярных богослужениях, лучше изучать Библию в группах в течение недели. Ограничить наше содружество одним единственным часом по воскресеньям утром означает, при обычных условиях, обеднять наше молитвенное время. Боюсь, что перегруженность, вызванная изменившимися и трудными домашними условиями, сказалась на этой стороне нашей жизни и действительно нуждается в особом внимании.

Джоан Мэри Фрай, 1947

См. также 10.07 и 27.33

2.79
Друзья обычно не славятся своим искусством, а в более ранние периоды собственной истории они выступали против живописи, театра, музыки и беллетристики. Но квакеры действительно приняли одну особенную художественную форму и сделали ее своей – это духовный дневник. Он стал характерным способом, с помощью которого ранние Друзья рассказывали историю своих странствований, как внутреннего своего паломничества, так и внешних путешествий. Именно из дневника Джона Вулмана мы узнаем, что его автор не всегда проявлял миролюбие и самообладание и должен был бороться с желанием навязать свою волю другим. И нас утешает тот факт, что неуверенность в себе и нерешительность были частью его странствия, как и нашего.

В этом столетии ведение дневника исследуется как способ осознания принципов нашей внутренней жизни, роста в самопознании и раскрытии наших даров и возможностей… Ведение дневника – это, поистине, один из путей … начать воссоздание своей жизни. В самой его основе – решение о том, что ваша жизнь имеет ценность и значение и заслуживает труда воспоминания и отражения. Это – также решение о том, что ваш жизненный опыт и учеба стоят того, чтобы их записывать. Такое решение укоренено в очень глубоком слое евангельской истины.

Джо Фэрроу, 1986

2.80
Во время своего пребывания в Вудбруке я больше всего ценила возможность участвовать в группах общения в молитвенном духе. Я полагаю, что они имеют существенное значение для индивидуального духовного роста и благополучия человека, а также для здоровья сообщества, активным членом которого он является. Я развиваю способность внимательнее прислушиваться к проявлениям печали и радости, когда другие рассказывают мне о своих духовных странствиях. Незначительной бывает поначалу надежда обрести понимание в ответ на наши неуклюжие попытки общения. Храбрость возрастает по мере того, как мы чувствуем заботу других, касающуюся нас там, где мы чувствуем боль глубже всего. Сострадательное слушание предполагает полную сердечную самоотдачу. Именно благодаря силе и благодати, нам дается возможность достигать доверительной и духовной близости.

Кэйти Твит, 1993

2.81
Сила внутреннего рода возрастает по мере ее использования. Весьма обычно развитие телепатии между теми, кто близок друг к другу в любви. В свою очередь, молитвенные группы увеличивают силу молитвы, и по мере развития уз дружбы и доверия, возникают харизматические целительные дары. Этот тип духовного исследования и молитвенного товарищества был самой драгоценной частью моей жизни на протяжении многих лет. Такие группы поддерживают и связывают людей воедино, так что, когда человек заболевает, бывает подавлен или переживает тяжелую утрату, он или она может рассчитывать на дружбу остальных. Это именно такой вид отношений, где есть и дарение и обретение на внутреннем уровне, и который иногда простирается за пределы жизни.

Дамарис Паркер-Родес, 1985

2.82
Мы ощутили потребность развить собрание, как подготовку к богослужению, собрание, которое бывает таким же открытым, личностным и демократичным, но которое является по сути образовательным и использует широкий диапазон способов взаимодействия. Пробный камень его успеха – это способность создать более богатое содружество между участниками, поскольку они узнают друг друга и себя в самых глубоких вещах. Учеба, в данном применении слова, это не умственное и фактическое изучение, а целостное самообразование, где чувства и дух обретают равное положение с мышлением и разумом.

Не существует единого способа проведения собрания для обучения, и нет единого содержания или одного единственного аспекта личности, который они могут обогатить. Наряду с интуицией существует также и информация, наряду с творческим слушанием, ролевой игрой и музыкой есть также обсуждение и водительство. Но, тем не менее, все собрания для обучения касаются роста на той территории личности, что затрагивает основные значения; касаются тех вещей, которые мы чувствуем как самые глубокие, касаются нашей тени так же, как нашего света; касаются того, что нас принимают и поддерживают в группе и не осуждают за несовершенство; касаются нового сообщества. Такие собрания требуют столько же дисциплины, как наши молитвенные или деловых собрания.

Алек Дэйвисон, 1982

См. также 21.31

2.83
Важность, (как для нас самих, так и для наших детей) активного сотрудничества с ближними в работе и богослужении заставили наше Общество в прошлом настоятельно советовать Друзьям жить рядом с собраниями. Мы [поощряем] Друзей принимать это во внимание, определяя свое место жительства. Но мы сознаем, что обязанности многих заставляют их проживать там, где нет никакого собрания. Мы ни в коем случае не желаем препятствовать их совместному богослужению с членами других религиозных направлений. Наша забота в том, что Друзьям, оказавшимся в таком положении следует [подумать о проведении] собраний простого духовного характера со своими соседями либо в первый день, либо в течение недели. Мир нуждается в этом послании, и его жаждут многие души. Там, где собрание в первый день не покажется мудрым установлением, молчаливый час богослужения с соседями из других религиозных течений в будний день может оказаться взаимно полезным, и может служить для устранения чрезмерной зависимости от внешнего в религии.

Лондонское годовое собрание, 1905

2.84
Если бы мы чаще встречались для молитвы друг у друга дома, это напомнило бы нам, что Бог пребывает с нами на каждом месте, у кухонной раковины и за столом; нам следовало бы узнать друг друга поближе, и мы смогли бы преломить хлеб вместе. Домашняя атмосфера может облегчить приглашение наших знакомых присоединиться к нам, и любое увеличение численности привело бы к умножению клеточным делением и расширяющемуся охвату сообщества.

Дэйвид В. Робсон, 1971

В дополнение к регулярным богослужениям по воскресеньям и/или, возможно, другим дням недели собрания проводятся по особым случаям, таким, как бракосочетания или похороны. Выдержки относительно богослужений по особым случаям см. 10.12 о собраниях, проводимых дома у того, кто болен, главу 16 о процедуре квакерского бракосочетания, 17.01–17.06 о похоронах и 22.44–22.46 о праздновании принятия обязательства.

Собрания по церковным делам

2.85
Деловое собрание не может пониматься обособленно, оно – часть духовной дисциплины.

Джон Паншон, 1987

2.86
Проводятся ли ваши собрания по церковным делам в молитвенном духе и покорности водительству Бога? Участвуете ли вы в них в достаточной мере? Сохраняете ли вы уважение к другим как к личностям, невзирая на то, что ваше мнение может сильно отличаться от их мнений? Воздерживаетесь ли вы от использования обидного и провокационного языка? Достаточно ли Вы сведущи в нашей христианской дисциплине, чтобы оказаться способными, когда возникают трудные вопросы, рассматривать их с осведомленным умом так же, как с любящим и нежным духом?

Вопросы, 1964

2.87
Собираясь упорядоченно вместе, [следует] не тратить время в бесполезных, ненужных и бесплодных беседах, но двигаться в мудрости Бога, не по пути мира, как мирское сборище людей с горячими спорами, попытками переговорить и превзойти друг друга в рассуждениях, как будто это противоречие между человеческими партиями или двумя сторонами, яростно борющимися за господство. И не [следует] решать дела большинством голосов. Но в мудрости, любви и содружестве Бога, в торжественности, терпении, кротости, в единстве и согласии, покоряясь один другому в смирении сердца, и в святом Духе истины и праведности [следует] проводить все; слушая и определяя каждый вопрос, встающий перед Вами, в любви, спокойствии, доброте и нежном единстве; я скажу: как одна единая партия, все за истину Христа, за осуществление работы Бога и помощь друг другу в любой Богом данный способности.

Эдвард Барроу, 1662

2.88
Мы воспринимаем наши собрания по церковным делам не как деловые собрания, которым предшествует время молитвы, но как «деловые молитвенные собрания». В идеале священное и мирское сплетаются в одно целое. Веря, что все наши дела выносятся перед Богом для водительства, мы противостоим всему, что может питать дух группировок или конфронтацию. Мы поэтому ищем дух единства во всяком нашем принятии решения.

Лондонское годовое собрание, 1986

2.89
На всех собраниях по церковным делам нам нужно вместе слушать Святой Дух. Мы не ищем соглашения; мы ищем воли Бога. Единство собрания заключается более в единстве поиска, чем в решении, которое достигается. Мы не должны быть обескуражены, если наше слушание включает ожидание, возможно, в замешательстве, пока мы ни почувствуем ясно, какого действия хочет Бог.

Лондонское годовое собрание, 1984

2.90
Требуется именно готовность слушать высказываемое другими, а не убеждать их, что наша собственная точка зрения представляет то, что правильно и уместно. Это также требует самообладания. Повторение одной темы несколькими Друзьями, каждым по-своему, не придает ей весомости. Собрание должно учиться распознавать правду, а то, сколько людей ее поддерживают…

Когда возникает конфликт, как это бывает, и преодолевается искушение пойти на компромисс для поиска согласия, ощущение божественного водительства становится явным. Новые возможности для движения вперед, о которых никто и не думал, возникают из обсуждения. Отсрочка и задержка дают отстояться умам и помогают процессу достижения единомыслия. Прежде всего, те, кто придерживается противоположных взглядов, обнаруживают, что дисциплина ожидания непостижимым образом объединила их.

Джон Паншон, 1987

2.91
У нашего годового собрания в прошлом был опыт осознания того, что Друзья встречались в разделении и неуверенности, и что затем пришло водительство, и нам был дан свет, и мы отыскали цель Бога. Это дает нам основание для доверия. Нас не остановит ни значимость вопросов, которые встают перед нами, ни ощущение собственной ничтожности.

Лондонское годовое собрание, 1936

2.92
Тот день был пятницей, и мы сознавали, что спустя несколько часов разойдемся в разных направлениях, чтобы никогда не собраться снова при тех же самых обстоятельствах. Когда мы встретились для богослужения в то утро, нам предстояло принять решение, одобрить или не одобрить послание. Мы трудились на протяжении нескольких часов в предыдущий день, и казалось, что предпочтения относительно формулировок и другие заботы сделают невозможным принятие окончательного варианта.

Однако, произошло нечто, преобразившее чувство нашего собрания… [Друг из Новой Англии] сказал что-то вроде: «Я знаю, что кровь Христа и Искупление – очень важные темы для некоторых Друзей, а я не вижу в послании ничего, обращенного к этим убеждениям …»

В обсуждении, которое последовало, евангелистский Друг выразил свое беспокойство о том, что множество ссылок на Христа может быть трудным для Друзей, не привыкших к христианскому языку. То, что началось, как акт любящей заботы о других Друзьях преобразило собрание в единое целое. Обсуждение перешло от желания людей удостовериться в том, что их заботы услышаны, к желанию обеспечить то, чтобы заботы других были услышаны, а их потребности – удовлетворены. Мы действительно ощутили преобразующую силу любви Бога.

Пол Андерсон, доклад о Всемирном Собрании Молодых Друзей, 1985

Текст послания можно найти в 29.17
См. также главу 3 «Общий совет по церковным делам»

Глава 3. Общий совет по церковным делам >