Ложные обещания виртуальных собраний
Технология, применяемая ради развлечения, обучения или коммуникации, может быть полезной во многих аспектах. Пандемия превратила каждого из нас в адепта технологий. Сперва в онлайн перешла работа, за ней последовали развлечения, а отсутствие очных встреч было замещено zoom-собраниями для решения общественных вопросов, школьной учебы и, наконец, для молитвы. «Где двое или трое собраны» было прочитано буквально, и Друзья стали молиться сперва вдвоем, а затем и в больших организованных группах. Нет ничего предосудительного в том, что люди ради развлечения перестали собираться вместе и увлеклись стримами, или когда кто-то пользуется Zoom для обучения или общения с коллегами. Проблема возникает тогда, когда технологии становятся прокладкой для большей части нашего межличностного общения. Точно так же как мы признаем, что фильм может не смотреться на маленьком экране, нам необходимо принять и то, как технологии изменили наше молитвенное собрание.
Сообщество является центральным для квакерского опыта; на протяжении всей своей истории Друзья жили группами в больших и малых городах, собирались в домах собраний и даже вместе переезжали вслед за своими собраниями. Однако во время пандемии мы стали полагаться на видеоконференции, для того чтобы оставаться в безопасности и быть на связи с друзьями и Друзьями в нашей духовной жизни. Технология позволила нам молиться так, как будто мы собрались на молитву, даже если наши дома находятся в отдалении друг от друга; изучать квакерскую историю; прислушиваться к посланиям Друзей. Да, нам помог прогресс. Но при движении вперед всегда остается что-то позади.
Возможно, все дело в моем вальдорфском образовании. Возможно, все дело в том, что родители не были вовлечены в мое обучение и позволяли мне смотреть допоздна телевизор. Возможно, все дело в переизбытке телевизора и старых фильмов, из-за которого уже в колледже мне пришло осознание: слишком много технологий вызывает во мне ужасные чувства. Я чувствую себя отрешенной, отвлеченной и отсутствующей.
Но существует один важный вывод, который я вынесла из бесчисленных часов, проведенных за телевизором и старыми фильмами: раньше люди общались не так, как мы сейчас. Они встречались глазами, слушали друг друга, говорили по очереди. Я, конечно, понимаю, что это конструкт, и я наблюдала идеальную версию общения между людьми, как ее изображали сценаристы для телевидения и кино. Но это не отменяет того факта, что нас, как общество, учили общаться друг с другом лицом к лицу, и с появлением технологий коммуникативные навыки практически исчезли.
Когда я работала учительницей и преподавала для дошкольников, я заметила, как один из детей пытался сказать мне что-то, при этом убегая от меня. Меня раздражало, что он одновременно пытался и включиться в общение, и уйти от него. Я поняла, что маленьких детей нужно учить, как устанавливать зрительный контакт, слушать сверстников и старших, а также оставаться на одном месте во время общения. Моделирование такого поведения – один из жизненных навыков, которые являются частью раннего детского научения. Маленькие дети часто заняты тем, что делают несколько вещей одновременно, и навыки эффективного общения не находятся у них в приоритете. Кнопки отключения звука и захват экрана могут внести порядок, однако если такое поведение не исходит изнутри, оно является лишь показной вежливостью. В основе квакерства лежит то, что между человеком и Богом нет посредника. Видеоконференция работает эффективнее всего, когда модератор может отключать звук и поддерживать порядок, выключая участников со звуковыми помехами и устраняя сбои в работе. Эти две возможности сосуществуют с трудом.
Как общество мы стали напоминать маленький детей, которых я ранее обучала. Мы перегружены, мы вынуждены следить за многим из-за страха что-то упустить, мы перестали понимать, как просто находиться в компании других людей. Очное молитвенное собрание легко раскрывает это поведение, особенно когда чье-то послание из «мы» превращается в «я», подобно подростку на собрании (только он ведет себя согласно своему возрастному уровню развития). Недостаток навыков общения наблюдается не только у маленьких детей. Недавний визит к врачу завершился общением на тему того, что доктора и пациенты забыли, как общаться друг с другом. Сейчас довольно распространены электронные планшеты с опросниками, чек-листами и формами заполнения, что создает дополнительный технологический барьер во взаимодействии между врачом и пациентом.
Другим примером потери социальных навыков является проблема изоляции, вызванной удаленной работой. Пока я пишу эти строки, двое моих друзей ищут возможность вернуться к работе в коллективе после нескольких лет работы на дому. Они устали быть одни дома, они хотят вернуть то, что Дэвид Брукс из «Нью-Йорк Таймс» назвал «социальным капиталом»: краткие моменты, которые мы проводим вместе с коллегой или незнакомцем (например, прогуливающимся с собакой соседом), что связывают нас друг с другом и позволяют нам выйти за пределы себя. Я хорошо помню, как столкнулась с родителем ученика в коридоре, тогда работала учительницей, и как пятиминутное общение обеспечило улыбку на моем лице до конца дня. Когда прикосновение заменяется технологией, а реальное время – удаленным, подобные нюансы легко ускользают из поля зрения.
Во время пандемии я обучала в онлайн кружке писателей при Нью-Йоркской публичной библиотеке. Я сразу же заметила, как сильно мне претит онлайн преподавание, и то странное, статичное чувство от наблюдения за студентами на экране, особенно когда некоторые из них встают, покидают комнату, у некоторых играет музыка на фоне, и большинство не умеют отключать звук. Из-за отсутствия взаимодействия я ощущала разочарование и опустошение. Когда же я выходила из библиотеки в сторону к метро после публичной учебной встречи, результат был прямо противоположный. Я чувствовала себя уставшей, но вдохновленной мыслями и живой беседой моих учеников. После того как учебный процесс ушел в онлайн, я поняла, что мы можем продолжать встречаться друг с другом, однако сама технология, которая способствовала этой связи, в то же время и обесчеловечивала нас.
Теперь, когда острая фаза локдаунов подошла к концу, у нас есть шанс вернуться друг к другу, вернуть нюансы и непредсказуемость личных связей. По мере того, как Друзья учатся новому безопасному поведению на очных встречах (ношение маски, воздержание от встреч во время болезни, вакцинация во спасение других), мы можем вернуть свои молитвенные собрания, какими бы маленькими они ни были, которые были сердцем квакерского движения на протяжении столетий. В возвращении мы сможем вновь искать Духа, физически находясь рядом друг с другом.
Молитвенное собрание берет начало из простого призыва быть вместе, что является отличительной чертой каждой религии. Собрание может быть небольшим, в вашем доме или доме соседа. Не место, а собрание людей создает ощущение встречи. Моя покойная свекровь, Мария Притула, была участницей Нью-йоркского собрания в 1970-ых, посещала старый и респектабельный молитвенный дом, в котором расположилось активное сообщество Друзей и любопытствующих. Для блудного бывшего католика оно стало отличным пристанищем. Собрание произвело на нее неизгладимое впечатление, и после переезда в Харрисонбург, штат Вирджиния, она искала и не нашла того аналогичного установившегося присутствия. Официального собрания не было, тем не менее, на еженедельной основе Друзья-единомышленники молились вместе в доме одной из нескольких семей. Со временем и Мария начала принимать гостей для совместной молитвы, ей нравился ритм и община. Дома, которые на время преобразовывались, в конце концов возвращались к повседневности жилых комнат, однако собравшиеся оставались на связи. По мере того, как группу не мог вместить никакой из домов, они арендовали церковные подвалы, и численность верующих увеличивалась.
В 1983 году было согласовано название – Собрание Харрисонбурга – и оно перешло в ведение собрания в Шарлотсвилле, штат Вирджиния. Регионально собрание принадлежало как к Годовому собранию Балтимора, так и Полугодовому собранию Вирджинии. За годы собрание росло, переместилось в местную церковь, а затем получило статус месячного собрания от Годового собрания Балтимора. Помимо этого собрание в Харрисонбурге стало полноправным участником Всеобщей конференции Друзей, а также Объединенного собрания Друзей. В итоге был составлен бюджет молитвенного дома, а также куплено и отремонтировано здание церкви в соседнем городе Дейтоне. Первая встреча была проведена в апреле 2000 года, а название было официально изменено на Собрание Вэлли Френдс. Оно активно до сих пор.
Для Друзей, у которых нет местного собрания, Zoom может дать альтернативу, но в 1983 году такой альтернативы не было ни в каком виде. Видеоконференции позволяют квакерам вновь собираться вместе для молитвы и обучения прямо в своих гостиных, без необходимости устанавливать дополнительные стулья между диванов и кушеток. Zoom может поддержать тех, кто заточен в четырех стенах, так и людей со слабым иммунитетом, для которых недостаточно простой профилактики. Но полагаясь на Zoom, мы теряем преимущества молитвы лицом к лицу: относительной тишины городского собрания, пытающегося сосредоточиться посреди гула; зрительного контакта за чашечкой кофе в час непринужденного общения; ярких выражений лиц во время беседы на парковке; непредсказуемых возможностей для наставничества; моделирования поведения тихого ожидания в молитве – короче говоря, человеческого взаимодействия. По этим причинам очные собрания, при любой возможности, всегда будут для меня привлекательными.
Изменение характера пандемии Covid-19, по мере того, как мы входим в состояние нормы, позволило вновь встречаться для богослужения лично, и освободившийся стул, так сказать, приглашает Друга, искателя или незнакомца прийти и посидеть с нами.
Анита Бушелл
2023
Об авторе: Анита Бушелл – писательница, уроженка Бруклина, коренная жительница Нью-Йорка. Анита Бушелл вышла замуж в собрании Бруклина, Нью-Йорк. Пока её дети учились, она работала в школьном комитете Бруклинской школы Друзей. Она публиковалась в журналах Motherwell, Grande Dame Literary, Apple In the Dark, а также Uncensored: American Family Experiences with Poverty and Homelessness.
Перевод Бориса Федюкина
Источник: журнал Friends Journal
