Аборт и свидетельство распоряжения ресурсами
Одна моя подруга, придерживающаяся мнения, что у женщины должно быть право выбора – совершить аборт или нет, однажды заметила, что она думает об аборте как о неизбежном зле. Конечно, мы должны стремиться свести к минимуму число совершаемых абортов, сказала она, но в конце концов, доступ к безопасным, легальным услугам семейного планирования спасает жизни женщин, поэтому он должен существовать. Я тоже за выбор. И хотя я согласен с моей подругой в том, что сокращение числа нежелательных беременностей – хорошая цель, и знаю, что доступность безопасного совершения абортов, несомненно, спасает жизни женщин, слова «необходимое зло» всегда приводят меня в замешательство. Квакерство – совсем не догматическое вероисповедание, но в то же время, особое внимание Друзей к добросовестному осуществлению наших свидетельств, кажется, не оставляет места для попустительства любому злу, независимо от возможных выгод. Даже в самых мучительных ситуациях мы должны находить способы различать то, как Бог ведет нас.
Первый раз я столкнулся с этой проблемой, когда был студентом-первокурсником медицинского факультета. Так как я уже начал работать в больнице, мне приходилось видеть пациенток и их семьи, столкнувшихся с проблемой незапланированной беременности. Я встречал женщин, которые должны были выбирать между окончанием колледжа и воспитанием ребенка. Я слышал, как они говорили о том, что им придется взять дополнительную работу, чтобы быть в состоянии обеспечить новорожденного. Я видел боль в глазах пациенток, когда они говорили мне, что у них нет никого, от кого можно будет ожидать поддержки, если они решат сделать аборт. Что я, как новый врач, мог бы посоветовать этим пациенткам? Какие процедуры мог бы предложить? И до меня поколения людей сталкивались с такими же вопросами и придумывали мириады ответов. Было бы легко просто сделать выбор и оправдать его, обращаясь к прецедентам, но я знал, что в долгосрочной перспективе если каким-то образом не прочувствую решение в свете моей веры, я навсегда останусь с сомнениями на этот счет. Естественно встал вопрос: может ли аборт быть совместимым с квакерскими ценностями?
Аборт уже давно является сложной темой для Друзей. Эта тема была предметом письменных работ, устного служения и частных дискуссий. Часто я слышу, как некоторые квакеры выступают против абортов, аргументируя свои мнения с точки зрения свидетельства мира. У нас есть свидетельство о ненасилии из уважения к Внутреннему Свету во всех людях. Их аргумент гласит, что даже эмбрион должно быть проникнут Светом, и поэтому аборт является формой насилия, действием, противоречащим свидетельствам Друзей.
На первый взгляд это изящный аргумент, но мне он кажется жестким и даже несколько доктринерским, похожим на переоценку своих сил в предположениях о понимании того, когда и как Бог наделяет Светом нового человека. Я думаю, самым честным, что можно сказать об этом, это то, что мы не знаем точно, как происходит этот процесс. Я бы рискнул предположить, что большинство квакеров (хотя, возможно, и не все) согласятся, что в какое-то время в промежутке между зачатием и рождением Внутренний Свет становится частью развивающегося плода. Когда именно это происходит, нам не дано знать. Некоторые утверждают, что это происходит именно в момент зачатия, в то время как другие столь же убедительно говорят, что это не происходит до тех пор, пока ребенок не появится на свет. В условиях такой неопределенности плод становится особым случаем мирного свидетельства. Для того, чтобы понять наши обязательства перед ним, нам нужно выяснить, что мы на самом деле подразумеваем под насилием.
Насилие может быть физическим, но оно также может быть эмоциональным или экономическим. Основной характеристикой насильственного действия является то, что он вызывает страдания. Лишение пищи, безусловно, является формой насилия, даже если это не может вызвать физическую травму, пока человек не поголодал несколько дней или недель. С другой стороны, действие, которое при других обстоятельствах кажется насильственным, может и не быть таковым, если предназначено для облегчения страданий. Приходит на ум хирургическое вмешательство для фиксирования сломанной кости: сама процедура включает в себя отрезание и сшивание, сверление и наложение гипса – все эти действиями были бы варварскими, если бы выполнялись на бодрствующем пациенте без надлежащей причины. Однако лечение травматического повреждения, осуществляемое восстановительной хирургией, является противоположностью насилия.
Если аборт может вызвать страдания плода, то представляется резонным утверждать, что это акт насилия, и, следовательно, противоречит мирному свидетельству. Однако научным консенсусом является то, что структуры центральной нервной системы, необходимые для того, чтобы эмбрион мог испытывать свойственную только ему боль и связанные с этим страдания, не развиты до третьего триместра беременности (Susan J. Lee, et al. “Fetal Pain: A Systematic Multidisciplinary Review of the Evidence”). Подавляющее большинство абортов в Соединенных Штатах осуществляют в первом триместре беременности, и поэтому крайне маловероятно, что они вызывают страдания у эмбриона. Кроме того, стоит учесть, что воспрепятствование женщине доступа к необходимому аборту в свою очередь может заставить ее страдать физически, эмоционально и экономически, делая это воспрепятствование актом насилия по отношению к женщине. Принимая во внимание все это, я утверждаю, что аборт сам по себе не является насилием.
Но даже если мирное свидетельство и не осуждает аборты, мы по-прежнему нуждаемся в каких-то квакерских этических рамках, в которых можно рассматривать как личные решения по репродуктивному здоровью, так и принципиальные вопросы этого плана. Для того, чтобы разработать такую схему, я думаю, было бы полезно сначала рассмотреть тему абортов в контексте светской практики клинической медицинской этики, а затем задаться вопросом, как квакерская вера может эту систему более «живой».
Современная медицинская этика основана на принципах непричинения вреда, милосердия, справедливости и самостоятельности пациента. Когда возникает выбор, какой из двух или более вариантов лечения выбрать, подразумевается, что их будут сравнивать в свете этих четырех ключевых понятий, и выберут тот, который может причинить меньше вреда и принести наибольшее благо, тот, при котором наиболее справедливо распределяются ресурсы и который наиболее соответствует пожеланиям пациента. Когда попытка нахождения баланса среди эти четырех принципов не дает четкого ответа, современная система медицины отдает привилегию самостоятельному решению пациента, ставя его выбор выше трех других факторов. Такая типичная процедура хотя и проста, зато очень полезна для разрешения этических дилемм. Часто при доскональном продвижении к сущностным тонкостям вопроса, ответ появляется сам.
Проблема становится немного более сложной в случае с беременной пациенткой, но и тогда применим тот же самый подход. Как сказал один из моих наставников, когда мы имеем дело с беременной женщиной, у нас на самом деле два пациента – женщина и плод. Мы должны уважать интересы обоих пациентов во всех наших медицинских решениях. При применении подхода четырех принципов у нас есть обязанности милосердия и непричинения вреда по отношению как к женщине, так и к плоду. Тем не менее, хотя у нас есть дополнительное обязательство уважать собственное мнение женщины, у нас нет такой обязанности в отношении плода, который не имеет никакой самостоятельности. В случае возникновения конфликта между интересами женщины и плода в конечном итоге мы должны уважать решение женщины (Лора Диджиованни. «Этические вопросы в акушерстве»).
Хотя эта система и полезна, всегда есть риск упрощений. Учет самостоятельного выбора пациентки легко может стать поводом к снижению эффективности процесса принятия решения. «Нужно сделать тяжелый выбор», – можно услышать слова врача пациентке. «Вот возможные для Вас варианты. Дайте нам знать, когда выберите один из них». Такой подход сводит к минимуму ту важную роль, которую может сыграть внимательный консультант, оказывая помощь пациентке в разъяснении при непростом решении; он не в состоянии адекватно поддержать пациентку при осуществлении ей своего выбора.
Перед лицом этой проблемы консультирования становится особенно актуальным принцип распоряжения ресурсами. Это свидетельство [свидетельство распоряжения ресурсами – один из квакерских принципов, – прим.пер.] имеет прекрасную возможность обогатить концепцию самостоятельности. Мы часто говорим о распоряжении ресурсами с точки зрения экологических и экономических проблем. Мы спрашиваем себя, к примеру, как лучше заботиться о материальной части Творения, так, чтобы мы передали нашим детям мир в лучшем состоянии. Но свидетельство распоряжения – это более широкая тема. Приведу слова Джона Вулмана:
Мы христиане, и всё, чем мы обладаем, есть дары Божьи. Сейчас, когда мы делимся ими с другими, мы действуем как Его распорядители, и нашей обязанностью становится действовать согласно той Божественной Мудрости, которую он милостиво дает своим слугам… Если управляющий Большой Семьи из-за эгоистичной привязанности к особым вещам берет то, что ему доверено, и чрезмерно наделяет этим некоторых, таким образом нанося вред тому, кто нанимает его, он тем самым теряет доверие и становится недостойным этой должности.
Джон Вулман. Цитата из «Веры и практики Годового собрания Новой Англии»
«Всё, чем мы обладаем» подразумевает и наши тела. Эта наша физическая часть, может быть даже более явно, чем окружающий нас мир природы, была передана под наше попечение. Мы обязаны использовать тело мудро, хорошо с ним обращаться, заботиться о нем, когда с ним что-то не в порядке, и все же избегать эгоистичной привязанности к нему. Короче говоря, в то время как мы, самостоятельные люди, обладаем свободой поступать по своему усмотрению, мы также обязаны «действовать согласно Божественной Мудрости» при использовании наших тел и в наших репродуктивных решениях, так же, как мы поступаем при использовании природных ресурсов и в наших решениях, касающихся финансов.
Взгляд на вопрос о самостоятельности в свете свидетельства распоряжения придает необходимую ориентацию как врачу, так и пациентке. Свидетельство служит тем, на чем стоит сконцентрироваться при раздумьях, и является важным источником вопросов, благодаря которым происходит распознавание сути. Пациентка, раздумывающая об аборте, может спросить себя: «Как в сложившихся обстоятельствах мне будет лучше всего использовать свое физическое тело для Божьей цели?», «Каковым будет наиболее справедливое использование моих физических, эмоциональных и финансовых ресурсов?», «Как я могу наилучшим образом служить себе, своей семье, моим друзьям и соседям?» Врач может спросить себя: «Как я могу помочь своей пациентке определиться с теми ее собственными ценностями, которые являются наиболее актуальными в этом случае?», «Какая ей нужна дополнительная информация, чтобы прийти к ясности в этой ситуации?»
Конечно же, то, как на эти вопросы ответит один человек, может сильно отличаться от того, как это сделает другой. Я знал пациенток, столкнувшихся с незапланированной беременностью, которые после долгой медитации о том, делать ли аборт, решили, что наиболее справедливым использованием их ресурсов является прекращение беременности, для того чтобы они смогли сосредоточиться на адекватной заботе о детях, которые у них уже есть. Я знал и других, которые решили, что хотя и не собирались забеременеть, в этот момент иметь ребенка является по отношению к ним Божьим планом. Учитывая сложность обстоятельств, даже такие противоречивые решения могут быть одинаково верными.
Сам по себе аборт не является злом; часто он бывает необходимым. По моему опыту решение женщины прервать беременность представляет собой глубоко прочувствованное действие по распоряжению собой, что неизменно достигается тщательным процессом распознавания. Такие решения являются более распространенными, чем многие из нас думают. Посетите любую больничную палату, и вы обязательно найдете кого-то, кто сделал выбор, который ей не хотелось делать, но который был навязан ей жизнью. Это может быть решение о том, следует ли прекратить или продлить лечение, о том, какой вид лечения принять, а от какого отказаться, или же это может быть выбор между прерыванием или продолжением беременности. Попытка посмотреть на то, какие могут быть варианты, что они могут потребовать, всё это является возможностью укрепить нашу духовную практику. Современное здравоохранение может быть несовершенным, но оно также является плодородной почвой для глубокого распознавания и в конечном счете для полного принятия Божьего плана в отношении, как бы его не клеймили.
Бенджамин Браун
2013
