Свидетельство Маргарет Фокс о ее покойном муже Джордже Фоксе, 1690 г.

Скрытые в явном. Труды квакерских женщин 1650–1700 годов.
Оглавление

Дневник или историческое повествование о жизни, путешествиях, страданиях, христианском опыте и трудах любви в деле служения Джорджа Фокса – старинного, выдающегося и верного слуги Иисуса Христа, который ушел из этой жизни в великий мир с Господом 13 числа 11 месяца 1690 года.

Лондон

(Страницы оригинала указаны в тексте, как страницы в скобках)

(стр. 1)

Свидетельство Маргарет Фокс о ее покойном муже ДЖОРДЖЕ ФОКСЕ, вместе с кратким повествованием о некоторых из его путешествий, страданий и трудностей, пережитых во имя Истины

Угодно было Всемогущему Богу забрать из этого злого, беспокойного мира моего дорогого мужа, который был здесь не просто человеком; а избранным из мира, проводившим жизнь свою и существование в других сферах и свидетельствующим против мира, чьи дела злы, за что мир его ненавидел. Итак, я теперь предоставляю повествование и свидетельство о моем дорогом муже, которого Господь забрал в свое благословенное Царство и Славу. На меня возложено Господом, предоставлено мне рассказать и оставить описание того, как Господь с самого начала поступал с нами.

Он был орудием в руках Господа в настоящее время и был послан им в Мир проповедовать Предвечное Евангелие, которое было скрыто от многих веков и поколений; Господь явил это ему и сделал его открытым тому новому и животворящему пути, который ведет в жизнь вечную, когда он [Джордж Фокс] был еще совсем юнцом. И когда он объявил об этом в своей родной стороне в Лестершире и в Дербишире, Ноттингемшире и Уорикшире и выступил против наемных священников и их дел, тогда поднялась великая ярость и борьба с ним в среде священников и народа; и все же у него всегда находились последователи в разных местах; но очень немногие решительно заступались за него, когда нападали преследователи. Он и еще один человек были помещены в тюрьму в Дерби, но другой отговорился, и Джордж остался в заключении один; там он пробыл почти целый год, а затем его освободили; и он продолжил свое свидетельство и снова попал в тюрьму в Ноттингеме, и оставался там некоторое время, пока не был снова освобожден.

(стр.2) И затем он поехал в Йоркшир и путешествовал по Великой Стране, находя приют у некоторых людей; как например – Уильям Дьюсбури, Ричард Фарнсуорт, Томас Алдам и другие, и все они стали верными служителями Духа Господа. И он продолжал свою деятельность в этом графстве; и объездил весь Холдернесс и Вулдс при изобилии получавших убеждение; и несколько человек были помещены в тюрьму в Йорке за свое свидетельство об истине, как мужчины, так и женщины; и так мы услышали о возникшем народе и много расспрашивали о них. И по прошествии некоторого времени, Джордж Фокс поехал в направлении Дейлса в Йоркшире, добравшись до Венсдейла и Седбура; и среди холмов, долин и гор он шел, убеждая многих в Вечной Истине.

И в 1652 году угодно было Господу привести его к нам; итак, он прибыл из Седбура в Вестмор-Ленд, в Фирбэнк-Чаппел, где вместе с ним был Джон Блэйклинг; и далее – в Престон, Грейриг, Кендал, Андер-бэрроу, Пубэнк, Картмел и Стейвли; и добрался до Свортмора, места моего проживания, куда он принес благое веяние Предвечного Евангелия, за что я и многие другие в наших краях благодарим Господа. Моим мужем тогда был Томас Фелл, и его в то время не оказалось дома, он уехал в Уэльский округ в качестве одного из ассизских судей; и поскольку наш дом был местом, открытым для проповедников и религиозных людей, то друзья Джорджа Фокса привели его туда, и он остановился там на ночь. И на следующий день, который был днем наставлений или поста, он отправился в церковь Aлверстона, но не входил в нее, пока не собрались люди; а я и мои дети пришли туда заранее. И во время песнопений перед проповедью он вошел; и когда пение окончилось, он встал на скамью и объявил, что хотел бы выступить; и тот, кто стоял за пюпитром, разрешил ему. И первыми словами, которые он сказал, были следующие: «Не тот иудей, кто иудей снаружи, и не то обрезание, которое внешне; но тот иудей, кто таков по духу, и то обрезание, которое в сердце». И так он продолжал, говоря, что как Христос – Свет миру, просвещающий всякого, приходящего в мир, так и Светом этим они могут быть собраны к Богу, и так далее. И я встала на своей скамье и удивлялась его идеям, поскольку я никогда не слышала ничего подобного. И тогда он продолжал и, открыв Писания, сказал, что Писания были словами пророков и Христа, и апостолов, и то, что они говорили, было для них в радость, ибо они получали это от Господа; и еще сказал, что тогда к Писаниям имеет отношение только то, что исходит от Духа, который их передал. Вы скажете, Христос говорит это, а апостолы говорят то; но что можешь сказать ты? Дитя ли ты Света, ходишь ли в Свете, и происходит ли внутренне от Бога то, что ты говоришь? И так далее. Это было для меня таким открытием, что проняло мое существо до самого сердца; и тогда я увидела ясно, как мы все заблуждались. Тогда я снова опустилась на скамью и горько заплакала: и я взывала в духе своем к Господу: «Мы все – воры, мы все – воры, мы приняли Писания на словах и ничего не знаем о них внутри себя». И это произвело на меня такое впечатление, что я не могу в точности рассказать, о чем он говорил дальше; но он продолжал обличать ложных пророков и священников, и обманщиков народа. И был там некто Джон Саури, мировой судья и весьма религиозный человек, который приказал церковному старосте увести Джорджа Фокса, и тот накладывал на него руки несколько раз и снова убирал руки, и наконец отстал от него; и тогда, спустя какое-то время Джордж Фокс вернулся в наш дом той ночью. И говорил он в семейном кругу и со слугами, и все приняли убеждение: и Уильям Катон, и Томас Солтхаус, и Мэри Эскью, и Энн Клэйтон, и несколько других слуг. И мне стало так грустно, я не знала, что делать; а моего мужа не было дома. Я видела, что это правда, и не могла отрицать ее; и я, действительно, как сказал апостол, приняла истину, возлюбив ее; и мне так явно открылось, что в сердце моем не было ни малейшего сомнения в ней; но я молила Господа, чтобы мне оставаться в ней, и тогда не нужно было мне никакой другой доли.

А потом он отправился в Далтон, Олдингем, Дендрум и Рамсайд – в часовни и церкви, побывал в нескольких местах тут и там, и люди следовали за ним в изобилии; и многие приняли убеждение, поняв, что он говорил правду; но все священники были в ярости. И примерно через две недели после того, как Джеймс Нейлер и Ричард Фарнсуорт последовали за ним и расспрашивали о нем, пока не пришли в Свортмор, и там они остановились на какое-то время в нашем доме и сделали мне очень хорошо, поскольку мне было тяжело и я попала под великое осуждение. Но власть Господа снизошла на меня в следующие две недели, так что он пришел; а примерно через три недели домой вернулся мой муж; и многие были сильно разгневаны. И группа капитанов и местной знати вышла встретиться с моим тогдашним мужем, когда он возвращался домой, и сообщили ему, что великое несчастье произошло с его семьей, и что наши гости – колдуны, которые увели нас из нашей религии; и что, если он не прогонит их, то все графство разрушится. Но никакое обращенное против Господа оружие не достигнет цели; как вы увидите позже.

Итак, мой муж, оскорбленный, прибыл домой, и можно себе представить, в каком положении я оказалась – что должна была либо огорчить своего мужа, либо прогневать Бога; ибо муж сильно беспокоился за нас всех в доме и семье, так его настроили против нас. Но Джеймс Нейлер и Ричард Фарнсуорт оба находились тогда в доме, и я попросила их пойти поговорить с мужем, что они и сделали со смирением и мудростью. Он же был ими сначала недоволен, пока они не сказали они, что пришли в его дом с любовью и доброй волей. И тогда он их выслушал, и это пришлось ему более по душе. Затем они стали собираться уходить, я же хотела, чтобы они остались и пока не уходили, поскольку вечером должен был прийти Джордж Фокс. И мне хотелось, чтобы мой муж выслушал их всех и еще более утвердился в своем благоприятном мнении (стр.4) о них; потому что ему наговорили о них таких страшных вещей, когда он возвращался домой. И тогда он был смирен и тих, а ужин для него – приготовлен, и он пошел ужинать; и я вошла и села рядом с ним. И, пока я сидела, Сила Господа охватила меня, и муж был удивлен и поражен, а сама я не знала, что и думать. И дети притихли и успокоились – став серьезнее, они не могли играть музыку, которую разучивали – и все это также успокаивало мужа.

А затем, вечером, пришел Джордж Фокс; и после ужина мой муж сидел в гостиной, и я спросила его, можно ли войти Джорджу Фоксу? И он ответил: «Да». Итак, Джордж вошел без каких-либо сопровождающих и прошел в комнату, и вскоре начал говорить; наша семья и Джеймс Нейлер с Ричардом Фарнсуортом все собрались; и Джордж Фокс говорил превосходно, как и всегда, когда я его слышала; и он открывал правду о Христе и практике апостолов, которой они занимались в свое время. И рассказал о ночи отступничества, начавшейся с апостольских времен, и разоблачал священников и их отступнические дела; так что, даже если бы вся Англия была там, то я думаю, они не смогли бы отрицать истинность сказанного. Итак, мой муж начал ясно видеть правду в том, что говорил Джордж Фокс, и муж был очень тихим той ночью, и ничего более не говоря, отправился спать. А на следующее утро пришел Лэмпит, священник Алверстона, и повел моего мужа в сад; и долго разговаривал с ним там: но муж так много понял предыдущим вечером, что священнику не удалось произвести на него сильного впечатления. И когда священник, Лэмпит, вошел в дом, Джордж обратился к нему резко и спросил, когда это Бог говорил с ним и призывал его идти и проповедовать народу? А вскоре священник ушел. Это было в шестой день недели где-то в пятом месяце 1652 года. И в нашем доме разные Друзья говорили друг с другом о нескольких принявших убеждение в окрестностях; и мы не могли решить, где провести собрание. Мой муж при этом присутствовал, услышал разговор и сказал по собственному побуждению: «Можете собираться здесь, если пожелаете». И это было первым нашим собранием, которое он сам нам предложил. И тогда было объявлено и передано Друзьям, что собрание будет в Свортморе; и здесь собрания продолжались, начиная с 1652 и до 1690 года. И мой муж отправился в тот день в церковь, но с ним никого не было, кроме сопровождавших его секретаря и конюха; и священник с народом ужасно обеспокоились; но, слава Господу, они никогда не преследовали нас вплоть до сего дня.

И когда спустя несколько недель Джордж снова отправился в церковь Алверстона, то вышеупомянутый судья Саури вместе с другими настроили грубый люд против него, так что его избили, и он упал, как это уже было в Суоне, и синяки покрыли его тело, голову и руки. Моего мужа тогда не было дома, но, вернувшись, он был огорчен тем, что они сделали; (стр. 5) и говорил с судьей Саури, и муж сказал, что было противозаконно устраивать смуту. И затем Джорджа Фокса побили камнями в Уолни, так что сбили его с ног; и также в Далтоне он был жестоко избит и оскорблен; так что ему был оказан суровый прием в разных местах этого края. И когда здесь образовалось собрание, он снова пошел в Вестморленд и учреждал там собрания; и состоялось великое убеждение, изобилие служителей произошло оттуда – такие как Джон Камм, Джон Аудленд, Франциск Хаугилл, Эдуард Барроу, Майлс Халхед, Джон Блэйклинг и многие другие. Джордж Фокс также проехал сквозь пески в Ланкастер, Йелленд и Келлет, где Роберт Уиддерс, Ричард Хабберторн и Джон Лаусон, вместе со многими другими приняли убеждение. И примерно в то же время, пока Джордж был в тех краях, многие священники и богословы возмутились, ложно обвиняя его в ереси, и попытались отнять его жизнь, и на судебных заседаниях в Ланкастере заставляли людей клясться, что он богохульствовал. Но мой тогдашний муж и полковник Уэст, получившие некоторое видение и знание истины, выступили против двоих прокуроров – Джона Саури и Томпсона; и добились оправдания Джорджа Фокса, так что с него были сняты обвинения, ибо он был, поистине, невиновен. И после заседаний состоялось огромное собрание в городе Ланкастер, и многие жители присоединились к нему, и многие приняли убеждение. И так он около года ездил туда-сюда по Ланкастеру, Йелленду, Вестморленду, некоторым частям Йоркшира и нашим краям, и за это время появилось около двадцати четырех служителей, готовых идти со своим свидетельством Вечной Истины в мир: и вскоре после этого, Франциск Хаугилл и Джон Кэмм отправились на встречу с Оливером Кромвелем.

В 1653 году Джордж путешествовал в Камберленде, побывав в Милхолме, Лампли, Эмблтоне и Бригэме, Пардси и Кокермаусе, и либо там, либо около Эмблтона у него состоялся диспут с некоторыми священниками – Ларкхэмом и Бенсоном, но, главное – с Джоном Уилкинсоном, проповедником в Эмблтоне и Бригэме, который впоследствии принял убеждение и стал преданным Истине и достойным служителем в Англии, Ирландии и Шотландии. А затем Джордж путешествовал в Колдбек и некоторые другие места, пока не добрался в Карлисль и не пришел в местную церковь, где его били и оскорбляли, и он предстал перед магистратами, которые, рассмотрев его дело, поместили его в городскую тюрьму среди воров. На сессии ассизского суда некто Энтони Пирсон, который был мировым судьей, принял убеждение в Эпплби (где он был заседателем) от Джеймса Нейлора и Франциска Хаугилла, отбывавших там заключение и представших перед его судом; поэтому Энтони Пирсон поговорил в Карлисле с судьями, которых он знал, благодаря тому, что он когда-то женился в том же округе; и по прошествии некоторого времени Джорджа Фокса освободили. После этого он побывал в некоторых других частях Камберленда, и многие приняли убеждение и стали преданы Истине, а он готовил и устраивал там собрания среди них, а также и в других местах на севере.

(стр. 6) И в 1654 году он отправился на юг, в свой родной Лестершир навестить Друзей. И тогда Полковник Хэкер послал его к Оливеру Кромвелю; и после того, как Джордж Фокс и там побывал в заключении, он предстал перед Оливером Кромвелем и был освобожден. И тогда он задержался на какое-то время, навещая Друзей в Лондоне и собрания там; потом он поехал на восток в Бристоль, где посетил Друзей; а потом последовал в Корнуол, где его посадили в тюрьму в Лонсестоне, и там с ним был некий Эдуард Пиот, а заключение оказалось длительным, и условия – суровыми. И, получив освобождение, он побывал во многих частях графства Корнуол и основывал там собрания. И затем он путешествовал по многим другим графствам, посещая Друзей и основывая собрания повсюду; и так добрался до севера, прибыл в Свортмор и Камберленд.

В 1957 году Джордж Фокс уехал в Шотландию, куда вместе с ним отправились Роберт Уидерс, Джеймс Ланкастер, Джон Грейв и другие. И Фокс путешествовал по многим местам в этой стране – побывал в Дугласе, Хедсе, Хамильтоне, Глазго и в Эдинбурге, где его арестовали и привели к епископу и в Совет, и расспрашивали его, допытываясь о том, что привело его к шотландцам; на это он отвечал, что приехал посетить Семя Божье. Пригрозив ему и постановив, чтобы он покинул Шотландию, они его отпустили. И затем он отправился в Линлитгоу, Стирлинг, Джонстонс и многие другие места посещать народ; и несколько человек приняли убеждение. И после того, как он довольно долго там оставался и учредил несколько собраний, он вернулся в Нортумберленд, в епархию Дарема, навещая Друзей и учреждая собрания по пути; затем Джордж снова возвратился в Свортмор и побыл какое-то время среди Друзей, чтобы опять поехать на юг. А в 1658 году судья Фелл умер.

И в 1660 году Джордж Фокс перебрался с юга на север и участвовал в великом Общем Собрании около Балби в Йоркшире; и так посещал Друзей во многих местах и снова доехал до Свортмура. Тогда началось правление короля Чарльза, и судьи посылали предписания, и его схватили в Свортморе, обвинив согласно этим предписаниям, в том, что он сбивал с толку подданных короля, рискуя залить страну кровью, и его заключили в Ланкастерский Замок. А у меня была большая семья, но поскольку его схватили в моем доме, Господь побудил меня отправиться к королю в Уайтхолл, взяв с собой Декларацию и изложение наших принципов; и прошло долгое время, и было много суеты, прежде чем я добралась до него. Но когда я, наконец, прибыла к королю, то сказала: «Если он [Джордж Фокс] виновен во всем этом, то и я виновна, поскольку его схватили в моем доме». И я дала Чарльзу список наших принципов, высказав пожелание о том, чтобы Джордж Фокс получил свободу, поскольку король обещал, что никто не будет страдать за свои мирные убеждения, а у нас были мирные убеждения, и мы не желали ничего, кроме свободы для своих убеждений. И тогда, со множеством волнений, после того, как его почти полгода продержали в тюрьме в Ланкастере, мы получили постановление (Habeas Corpus, – лат.) перевести его в Кингс-Бенч, где он и получил свободу. И тогда я бы с радостью возвратилась домой к семье, но была связана в духе своем и целый год не могла освободиться и уехать. (стр. 7) И король несколько раз обещал мне, что у нас будет свобода; но тогда поднялось восстание сторонников [Пятой] монархии; а затем началось великое и всеобщее притеснение Друзей по всей стране; а потому не было у меня ни свободы, ни возможности возвратиться домой до тех пор, пока не получили мы Великую Прокламацию о свободе для всех наших Друзей; и тогда я обрела возможность с миром вернуться домой.

И в 1663 году Джордж Фокс снова приехал на север и в Свортмор; и тогда было выслано предписание, и его снова схватили и отдали под суд в Холкросе, обвинив в отказе давать клятву; и заключили его в тюрьму Ланкастерского замка. И спустя примерно месяц судьи послали арестовать меня в моем собственном доме, и, обвинив в отказе клясться, заключили в Ланкастерскую тюрьму. И в следующую судебную сессию они применили статьи об отказе клясться и признавать церковную власть короля к нам обоим и подвергли меня предварительному заключению. Но они пропустили дату и другие положения в обвинительном акте против Джорджа Фокса, и акт был аннулирован. И тогда они послали его в замок Скарборо в Йоркшире, где держали его в заточении под пристальным надзором стражи почти полтора года; так что никто из Друзей не мог даже поговорить с ним; и все же после этого Господу угодно было освободить его. А я оставалась в тюрьме и пробыла заключенной четыре года в тот раз. И поступил приказ от Совета, который дал мне свободу. И тогда я поехала в Корнуолл со своим сыном и дочерью Мэри Лоуэр, а затем вернулась в Лондон к годовому собранию; и там я снова встретилась с Джорджем Фоксом; и он сказал мне, что время подошло для нашего брака, но что сначала он должен ехать в Ирландию. А незадолго до этого он некоторое время был в заключении в своем родном графстве в Лестершире, а затем вышел на свободу. Итак, в Ирландию отправился он; а я съездила в Кент и Сассекс, затем вернулась в Лондон, а после этого поехала на запад, в сторону Бристоля в 1669 году, и там я оставалась, пока он не приехал из Ирландии. И тогда прошло уже одиннадцать лет со времени кончины моего первого мужа. И в Ирландии Джордж Фокс сослужил великую службу Господу и его Вечной Истине среди Друзей и многих других людей, при этом избежав множества опасностей и побывав в заключении несколько раз; и во многих местах ему были устроены ловушки. А затем, по возвращении, Джордж Фокс объявил в Бристоле о своем намерении жениться, и наше бракосочетание состоялось. И спустя десять дней после этого я отправилась в направлении дома, а мой [новый] муж продолжил путешествовать, навещая Друзей.

И вскоре после того, как я приехала домой, поступил еще один приказ от Совета заточить меня опять в тюрьму; и шериф Ланкашира послал судебного пристава, и меня вытащили из собственного дома и бросили в тюрьму Ланкастерского замка (по прежнему обвинению), и я оставалась там целый год, большую часть которого я была слабой и больной; также и мой муж был слаб и болел в это время. И спустя какое-то время он выздоровел и отправился вызволять меня из тюрьмы; и помилование, скрепленное большой печатью, наконец, было получено (стр. 8); и меня выпустили. И тогда я должна была снова ехать в Лондон, поскольку мой муж собирался в Америку, где он пробыл целых два года, прежде чем снова вернулся в Англию; тогда он прибыл в Бристоль, а затем – в Лондон, и собрался он в центр страны вместе со мной. Но когда мы прибыли в Вустершир, власти получили информацию о нем, и один судья, Паркер, своим предписанием отправил моего мужа и моего зятя в Вустерширскую тюрьму; и судьи там обвинили Джорджа Фокса в отказе клясться и подвергли предварительному заключению, но освободили моего зятя, и он оставался с Джорджем Фоксом почти все то время, которое тот провел в заключении.

И вскоре Джордж заболел тяжелым и длительным недугом, и много раз был очень сильно болен; так что мне написали из Лондона, что, если я хочу увидеть его живым, то мне следует приехать к нему, что я и сделала. И после того, как я провела с ним семнадцать недель в Вустершире, и не было похоже, что он обретет свободу, я поехала в Лондон и написала королю отчет о длительном заключении Джорджа Фокса, и о том, что его арестовали по дороге домой, и что он был так болен и слаб, что ему не выжить, если он останется в тюрьме. И я поехала в Уайтхолл сама, встретилась с королем, отдала ему бумагу и поговорила с ним, а король сказал, что мне нужно идти к канцлеру, и что сам он ничего не может сделать. Тогда я также написала Лорду-канцлеру, поехала к нему домой, отдала ему свою бумагу и сказала, что король предоставляет решение ему, и что если он не помилосердствует и не освободит Джорджа из тюрьмы, то я боюсь, что его жизнь там закончится. Лорд-канцлер Финч был очень добрым человеком и поговорил с судьей; который сразу издал постановление о перемещении Habeas Corpus. И когда мы получили его, то послали в Вустершир, но там сперва не пожелали расстаться с Джорджем, сказав, что он оказался вне покровительства короля и не может выйти на свободу по данному постановлению. И тогда нам пришлось отправиться к судье севера и Верховному нотариусу, и мы получили еще один приказ и послали его оттуда; и со многими волнениями и трудностями, а также при поддержке со стороны Уильяма Мида и прочих Друзей, мы перевезли Джорджа в Лондон, где он предстал перед королевским судом в Вестминстерском зале; судья Хейлс был очень честным и добрым человеком; и он знал, что Джорджа посадили в тюрьму из зависти. Итак, были зачитаны обвинения в его адрес; и обвинение Совета, а наш защитник заявил, что Джорджа арестовали в путешествии и при переезде, и больше почти ничего не говорилось, пока его не освободили. И это было последним заключением, в котором он был, и из которого его освободил Королевский суд.

Оказавшись на свободе, Джордж снова выздоровел; и тогда я очень хотела поехать домой вместе с ним, что мы и сделали. И это было его первым приездом в Свортмор с того времени, как мы поженились; и он пробыл здесь почти два года. А затем он отправился в Лондон на годовое собрание; а спустя какое-то время поехал в Голландию, а также побывал в Германии, где он оставался довольно долго; к следующему годовому собранию он снова возвратился в Лондон, Джордж опять приехал на север в Свортмор и пробыл (стр.9) там два года; и тогда он начал слабеть, и его беспокоили боли и хвори после стольких тяжелых и длительных путешествий, побоев и тюремных заключений. Но потом он все же отправился в Йорк и проехал через Ноттингемшир и несколько других графств, навещая Друзей; потом он прибыл в Лондон к годовому собранию и оставался там до самой своей кончины, и он упокоился с миром.

И хотя Господь предоставил ему внешнее обиталище, Джордж не пожелал остаться там, поскольку оно было так далеко от Лондона, где проходило его основное служение. А моя забота о Боге и его святой, вечной Истине осуществлялась тогда на севере, где Бог поместил и укоренил меня; и подобным образом складывались дела у моих детей и семьи; так что мы оба согласились пожить отдельно несколько лет ради Бога и служения его истине, отказавшись от собственного комфорта, в котором мы были бы вместе, для служения Господу и его истине. И если кто-то воспользуется случаем осудить нас из-за этого, Господь осудит их; ибо мы были невиновны. И, что касается меня, то я была готова много путешествовать, чтобы не давать никакого повода дурным мыслям; живя на расстоянии двух сотен миль от Лондона, я все-таки побывала там девять раз, ради Господа и ради его Истины, и последний раз был самым благополучным, ведь Господу было угодно дать мне силы и возможность предпринять то великое путешествие в возрасте семидесяти шести лет, чтобы увидеть моего дорогого мужа, который чувствовал себя лучше и бодрее, чем во время многих моих предыдущих встреч с ним. Я усмотрела особую заботу Господа в том, чтобы мне тогда поехать; ибо Джордж прожил примерно полгода после моего отъезда; что заставляет меня восхищаться мудростью и добротой Бога, устроившего мою поездку в то время.

И вот теперь он скончался и завершил свое свидетельство, войдя в вечный покой и блаженство. Я доверяюсь тому же самому Богу в том, что святая рука его поведет меня в каждом предназначенном мне действии; и что он будет моей силой и опорой и поддержит мою голову до конца и в самом конце. Ибо я знаю его верность и доброту, и я ощущала на себе любовь Бога, слава, могущество и власть которого вечны. Аминь.

М.Ф.

Перевод Натальи Журавенковой