Если когда-либо в нашем мире и существовала потребность в людях, похожих на острова спокойствия в бурном море, так именно сейчас. Думаю, мы все можем с этим согласиться. Но мы также можем согласиться и с тем, что нам никогда не было так трудно стать подобными людьми, как сейчас… Постоянно возникают новые препятствия на пути нашего стремления обрести мир, который так важен для нас самих и для нашего окружения, причем не только самого близкого. Тишина ширится, как и обеспокоенность. Что же нужно делать, чтобы хоть в какой-то мере достичь спокойствия души во всем нашем образе жизни?
Я бы предложила начать с того, что может быть доступно каждому, независимо от религиозной принадлежности.
Не правда ли, то, что мы называем ритмом, во многих случаях содержит в себе что-то от покоя и умиротворения? Ритмичные волны моря, в которых мы нежимся на пляже, ритм хорошо знакомого пейзажа, а может быть, и увиденного впервые, могут дать нашей душе что-то вроде успокоения, если мы сумеем спокойно отдаться им.
То же самое можно сказать и о ритмичном чередовании работы и отдыха. Это значит, что у вас действительно получается добиться таких плавных перемен…
Рядом с потребностью в ритмичном образе жизни располагается потребность – то есть, если она становится потребностью – по-настоящему стремиться к спокойствию, о котором так хотелось бы поговорить, то есть потребность спокойно пребывать в том, чем мы в данный момент заняты, будь это какая-то форма работы, ручная, теоретическая, или даже то, что можно назвать духовной, или что-то еще. Покой, это быть как можно более полно занятым моментом работы, тем действием, которым мы сейчас увлечены, без оглядки на другие вещи и без тревожного стремления к результатам работы. Результат рождается из множества любовно выполненных мелких шагов работы, но есть риск, что они будут в большей или меньшей степени проигнорированы, потому что мы привязываем мысли к внешнему виду завершенного. «Закон неудачных усилий», от которого всем нам приходилось в той или иной степени страдать, говорит об опасности не позволить себе спокойно заняться работой сейчас, не доводить дело до конца. Само собой разумеется, что та или иная деталь не должна прирастать за счет целого, но это уже несколько другой вопрос.
Это спокойное пребывание в том, что предстоит сделать, относится не только к тому, что мы называем работой, но и ко всем делам и повседневным обязанностям, маленьким или большим. В том числе и к самому первому действию дня.
Счастлив тот, кто привык направлять свою первую мысль ввысь – можно сказать, вглубь – кто, поднявшись из глубин бессознательного, способен думать о Боге и предаться ему. Десять минут, пять минут, прежде чем встать с постели. «Но, – говорит Натанаэль Бесков, – молитва – это не только теплые и сердечные слова, которые вы говорите Богу в тихий момент, молитва – это каждое движение вашей воли к Богу, молитва – это каждая мысль, которая ищет Его, каждое усилие для того, чтобы жить в соответствии с Его волей». Молитва – я бы хотела сказать это сама – есть особое отношение, постоянная позиция, а значит слушание и послушание.
Бог обитает в глубинах спокойствия. Именно к Нему, нашему истоку и нашей цели, мы тянемся в тихой преданности, но, увы, часто так неуверенно, так нерешительно, нередко потревоженные мечущимися мыслями. «Верю ли я вообще в Бога? – спросим мы себя. – Уверена ли я, что он есть? А если да, то не слишком ли слаба моя тяга к нему? Как он может ее ощутить?» Порой в своей печали по поводу слишком слабой тяги мы забываем, что эта печаль – не что иное, как тоска по Тому, Кто всегда рядом, Кто всегда готов принять нас, какими бы слабыми и недостойными мы себя ни считали.
«Но я ничего не чувствую», – скажет кто-то, а может, и многие. Я не чувствую, как кольцо надето на мой палец и как туфли сидят на моих ногах. Кто обещал, что мы будем «чувствовать»? Восприятие чувств в религиозной жизни, как и во всех сферах жизни – вещь сугубо индивидуальная. Если в глубине души мы знаем, что принадлежим Богу, что не хотим оставить для себя ни единого уголка нашего внутреннего мира, ничего, чем бы Он ни управлял, то неужели мы не можем «успокоить и смирить свою душу» и поверить, что мы все-таки дети в доме отца, что мы носим в себе «то, что от Бога»?
Спокойствие души, успокоение в Боге, которое влечет за собой успокоение в нас самих, успокоение в нашей работе, во всем, что мы имеем, – такое спокойствие души не является чем-то постоянным для большинства людей…
В нас и вне нас слишком много беспокойных сует, которые хотят нарушить внутреннюю тишину. И всё же несомненно, что человек, который сознательно, а иногда и бессознательно, неустанно тянется к Богу, в конце концов становится одним из тихих островов в бурном море времени и получает способность усмирять беспокойство и в других.
Жанна Отердал
Nordic Quaker Journal, 1957 г.
