
Всякая внутренняя жизнь предполагает жизнь внешнюю. Скрываться от тягот и тревог повседневности в тихой внутренней келье и возводить там неприступную твердыню – вот верный способ утратить эту самую внутреннюю жизнь. Прекраснейший из писателей-мистиков XIV в. – автор «Немецкой теологии» – знал это так же твёрдо, как знаем мы, поколение, искушённое в психологии. Он от всей души жаждал богатой внутренней жизни, но при этом понимал, что внутренняя красота предполагает яркую и продуктивную жизнь в мире людей и событий. «Я желал бы стать для предвечного Бога тем же, что есть рука для человека», – пишет он; то есть он со всем рвением, присущим его пылкой натуре, пытается сделаться действенным инструментом Бога в мире. И тогда присутствие Бога станет на практике более безусловным и очевидным. Религия – это не просто внутренний трепет и приватное наслаждение богообщением; религия не заканчивается блаженным виде́нием. Религия – это скорее радостное дело привнесения Жизни Господней в жизни человеческие, это – быть для Бога тем же, что есть рука для человека.