Я родилась с болезнью, которая постепенно с рождения и до 27 лет ухудшала мое зрение. С тех пор и до настоящего времени (мне сейчас чуть больше пятидесяти) мое зрение остается стабильным, но мне было очень трудно смириться с уровнем произошедшего ухудшения – я не смогла избежать изменений образа жизни, необходимых для того, чтобы жить нормально, безопасно и комфортно. Я редко пользовалась белой тростью (и оступалась на лестницах). Я изо всех сил старалась читать напечатанное (10 слов в минуту, с физической болью и неточно, и поэтому стала полунеграмотной). В свои компании я приходила как зрячая, делая вид, что знаю присутствующих, тогда как у меня не было ни малейшего понятия, кто они такие. Такая ситуация к большому сожалению обычна в мире «не полностью незрячих» людей (только около 10% «слепых» людей являются полностью слепыми), и в какой-то момент она становится утомительной, даже невыносимой, до тех пор пока вам что-то не будет «дано» – «дано» в буквальном смысле. И это было дано мне год назад.
А «дал” мне смелость покончить с этими трудностями квакерский процесс. Его разные проявления. Прежде всего «ожидание». Я научилась азбуке Брайля и провела несколько месяцев (и потрачу еще больше времени) ожидая, когда мой мозг сможет работать с ней как следует. Я провожу долгое время на перекрестках, ожидая и прислушиваясь к звуку дорожного движения, чтобы понять, когда же будет безопасно пересечь улицу. На пешеходных переходах я ожидаю, когда доброжелательно ошибающиеся незнакомцы позволят мне самой спокойно слушать и ждать. Я жду, когда у зрячих людей пройдут страх и жалость, возникающие при виде очевидно слепой женщины. В своих компаниях я жду, когда в людях пробудится необходимость иметь в виду мою слепоту, когда я прошу об этом. Из-за страха и жалости такое не всегда случается. А если случается, то благодаря усилиям. Я делаю все возможное, чтобы дождаться, и понимаю, что чувствуют люди. Временами это, слава Богу, случается. Иногда, когда объясняешь снова и снова, происходит прогресс. И, как обычно бывает, дальше я уже не чувствую, что могу повлиять на этот прогресс. Где людей беспокоит страх слепоты – такой глубокий и широкий страх – так это по отношению к ним самим. Мне не дано понять его глубину. Я просто могу держать людей в свете из-за того, что моя слепота вызывает у них негативные ощущения.
Идея, заключенная в последовательности «Придите, обратите внимание, скажите правду, получите результат», полезна. Хотя я иногда заменяю ее третий компонент на «попросите». Мне действительно нужно бывает подготовиться, чтобы получить результат. Бывает непросто оставаться полноценной участницей своего сообщества. Найти способ полностью участвовать в общественной деятельности – непростая задача. Слепые люди обычно обособлены. Мир вокруг нас – мир визуальный. Мир вокруг нас не особенно дружит со слепотой.
И это факт, достойный сожаления, потому что слепота обладает своей красотой, своей гармонией – как и квакерство. После того, как моя жизнь стала более практичной с учетом слепоты, я ощутила сильное чувство, сродни танцевальному искусству, которое невольно было создано моей слепотой. Поиск на слух, поиск руками, поиск ногами. Это непосредственный процесс, физически ограниченный определенным местом, и, таким образом, в какой-то степени очень внутренний. Когда я успешно прохожу опасный перекресток, спокойствие и собранность – исключительно заслуга «сплоченного собрания» моих способностей ощущать и двигаться.
Современные люди 75% информации получают через глаза. Остальное идет, в основном бессознательно, через уши, тактильные ощущения (руки, ноги) и то, что называется «восприятием поверхностей» – обнаружением изменений окружающей среды (границы зданий, тепло нагретых солнцем стекол, рядом с которыми мы проходим). Опытные, обученный, понимающие слепые люди приспособлены к таким способам получения информации. Мы можем прочитать шрифт Брайля; мы можем «чувствовать» наличие потолка над головой; мы можем слышать, когда кто-то улыбается. Люди, которые к этому не приспособлены, иногда благоговеют, а иногда волнуются (в негативном смысле слова), видя такие способности, очень необычные для них. Подобно квакерам, которые спокойны и настроены на суть, и не обращают внимание на внешние элементы, часто поступающие в виде визуальной информации, слепые люди могут осознавать очень глубоко. Слушать, чувствовать, ощущать – это все очень сильно отличается от видения глазами. Это другой канал, и этому каналу можно доверять.
Хотя были и иные причины, которые повлияли на мой «переход» из разряда «зрячий с некоторыми элементами слепоты» к «незрячий с некоторыми элементами зрения», но мое квакерство было самым существенным в этом списке. Благодаря ему я нашла силы справиться с внешними сложностями (даже угрозами – естественно, что слепые люди чаще становятся объектами в насильственных преступлениях). Этого было достаточно для решения своих проблем бытового уровня, умения свободно читать (шрифт Брайля и программы для чтения с экрана) и уверенного передвижения по улице. Я овладела необходимым навыками для избавления от напряжения глаз и физических опасностей, связанных с хождением без белой трости. Мне открылся Путь, и моя длинная, белая трость стучит и нащупывает на нем новые открытия.
Я свободна.
Хелен Кобек,
апрель 2013
Источник: журнал “Глашатай Свободы и Справедливости”, №26 (годовое собрание Новой Англии, США)
