Друзья, к чему бы вы ни пристрастились, с этим придет Искуситель. Когда он может беспокоить вас, тогда он получает власть над вами, и тогда вы пропали.
Джордж Фокс (Послание 10, 1652)
Я служу тюремным капелланом в американских тюрьмах и часто общаюсь с женщинами-заключенными, которые готовятся вернуться в общество. «Я никогда больше не хочу в тюрьму. Мне здесь страшно», – так сказала Николь в конце своего четырехлетнего срока заключения. Она лишилась родительских прав и даже права общаться со своими четырьмя детьми. Я спросила, не боится ли она повторения того, что было с ней в прошлом. «Да, – ответила она, – но я боюсь не возврата к наркотикам и алкоголю. Я их употребляла до того, как меня посадили. С ними, мне кажется, я смогу справиться. То, к чему я действительно сильно привыкла – это легкие деньги, острые ощущения от легких денег».
Вспоминая наше старинное свидетельство против азартных игр, мы, квакеры XXI века, должны серьезно относиться к вызывающей привыкание природе «легких денег». Слово «зависимость» иногда используется в более широком, более разговорном смысле, – и в этом смысле мы живем в обществе людей, зависимых от легких, «быстрых» денег.
Азартные игры также вызывают зависимость в узком, более конкретном смысле этого слова, как, например, алкоголь, амфетамины и опиоиды. Зависимость от азартных игр настолько похожа на наркоманию и алкоголизм, что в настоящее время «игровое расстройство» в качестве клинического синдрома объединяют с расстройствами, связанными с употреблением психоактивных веществ.
По определению, аддиктивное поведение не прекращается, несмотря на негативные последствия для человека и его окружения. Есть множество историй об увлекающихся азартных игроках, которые переставали заботиться о маленьких детях, доходили до переполнения своих мочевых пузырей или долго отказывались от еды. Азартный человек с игровой зависимостью или расстройством увеличивает свои проигрыши, делая все большие и большие ставки, будучи убежденным, что ему улыбнется удача. Как и люди, зависимые от наркотиков или алкоголя, игроков увлекают ставки, им требуются все большие и большие ставки, чтобы почувствовать острые ощущения, они испытывают беспокойство и тягу продолжать игру, когда пытаются остановиться. Ни выигрыш, ни проигрыш не заставляют игроков остановиться; они зависимы от острых ощущений, делая саму ставку. Когда их сбережения истощаются, они продают свое имущество, идут на растрату или занимаются кражами. Страдают их семьи. Они уничтожают свою карьеру. Многие попадают в тюрьму. Некоторые совершают самоубийство.
Подобно наркомании и алкоголизму, игровое расстройство, по-видимому, является состоянием мозговой активности, когда задействуются центры контроля и, а также нейронные связи, которые отвечают за мотивацию, вознаграждение и принятие решений. Это те же нейронные связи, которые отвечают за мотивацию и вознаграждение у нас всех; это те же самые связи, которые возникли в моем мозгу, когда вчера вечером я ужинала со своей семьей. Для людей с зависимостью эти связи были добыты поведением или веществами, которые удовлетворяют их краткосрочные побуждения, но вредят в долгосрочной перспективе.
Исследования близнецов показали, что при развитии игрового расстройства значительную роль играют как генетические факторы, так и факторы социального окружения. Некоторая биологическая предрасположенность в сочетании с доступностью казино и других игровых заведений ставит молодежь в особенно рискованное положение. Не удивительно, что люди, которые страдают от наркотиков и алкоголя, и те, кто испытывает беспокойство и депрессию, подвержены более высокому риску игрового расстройства.
Квакеры имеют длительную традицию негативного отношения к «играм» и «местам для игр». В 1669 году Уильям Пенн осудил мотовскую сущность игр и таверн. Деньги, сэкономленные более умеренной жизнью, могли бы быть использованы для уменьшения бедности и спасения тех, кто находится в неволе. В XVIII веке протоколы Лондонского годового собрания и его «Советы» призывали Друзей избегать азартных игр и скачек – наряду с театром, танцами и другими развлечениями – как «глупого и безнравственного времяпрепровождения». Игры часто проходили в тавернах, и в опасениях квакеров таверны ассоциировались с азартными играми и злоупотреблениями алкоголем. Например, в «вопросе» 1755 года спрашивается: «Тщательно ли Друзья избегают всяких суетных занятий, мест развлечения и игр? Не частят ли они с ненужными посещениями питейных домов и таверн? Не чрезмерно ли употребляют спиртные напитки и не проявляют ли разного рода несдержанности?»
В двадцатом веке традиционное неприятие квакерами азартных игр было отражено британским Собранием в поддержку страждущих в публичном заявлении 1995 года против введения Национальной лотереи. Среди прочего в заявлении говорится, что лотерея «способствует развитию зависимости от азартных игр». Исследование, проведенное Хеленой Чамберс, показало, что в прошлом году менее 10 процентов опрошенных квакеров купили лотерейный билет по сравнению с около 60 процентами среди всех британцев. Организаторы национальной лотереи заявляют, что прибыль от нее идет на «добрые дела». В то время как организации квакеров, как правило, избегают использования средств лотереи, отдельные Друзья в Британском годовом собрании поднимают вопрос о том, можно ли использовать такой ресурс для финансирования своих социальных программ.
Я являюсь квакером уже 30 лет, и не припомню никаких дискуссий об азартных играх в своем собственном собрании. Мое первое осознание традиционной позиции Друзей в отношении азартных игр появилось, когда я знакомилась с квакерской позицией в отношении употребления наркотиков и алкоголя. Несколько лет назад я была удивлена, но не расстроена, когда члены собрания пригласили нашего сына-подростка на скачки. А эти лотерейные билеты для фонда тюремного служения в колледже? Я продавала их в нашем доме собраний.
В тюремном языке слово «свидетельство» (свидетельское показание) относится к заявлениям, сделанным в суде, к заявлениям, используемым для осуждения или оправдания человека. Также оно относится к публичному свидетельствованию человека о вере, о личной истории духовного освобождения и преданности деяниям во благо других. Во время нашей воскресной церковной службы, когда женщины обращаются со своими свидетельствами с кафедры, они часто рассказывают о своей борьбе с различными зависимостями и о своих надеждах на свободу.
Как в зале суда, так и за церковной кафедрой, свидетельство относится к публично озвучиваемой правде, а не к суждению или деяниям, утаиваемым от других. Точно так же наши свидетельства Друзей должны заявлять об истине, как мы ее понимаем. Азартные игры это зависимость. По примерным оценкам около трех миллионов взрослых американцев в настоящее время страдают от игрового расстройства. Наши личные свидетельства, как и коллективное квакерское свидетельство против азартных игр – вместе со свидетельством против наркотиков и алкоголя – должны быть серьезным предостережением о потенциальной опасности зависимостей, которые впоследствии ведут к личным страданиям и наносят социальный вред.
Рита Уиллетт
2019
