Квакерский рассказ для детей
На главной улице Перчеса, штат Нью-Йорк, свет гасят рано, в девять. Так уж заведено с того самого момента, как здесь поселились квакеры, то есть аж с тысяча шестьсот девяносто пятого года.
И в этот ненастный октябрьский вечер все окна были потушены, и только одно, крошечное оконце в маленькой кухоньке бодро сияло наперекор всей улице, уже погрузившейся в темноту. Здесь жила весьма почтенная леди, Сара Хейнс, в компании с огромным серым котом и крошечной желтой канарейкой. Каждый вечер она накрывала клетку с Дики и усаживалась в кресло-качалку возле уютной маленькой печурки, а Молти растягивался на ковре и заводил свою песенку. Эти одинокие вечера, пока весь Перчес спит, она посвящала чтению Библии, что днем сделать ну никак не удавалось. Ведь весь поселок ее хорошо знал, всем доставляло удовольствие зайти к ней и поболтать о том о сем.
Фото американской женщины-квакера Лоры Смит Хэвиланд (1881 г.)
Пробило десять. Сара закрыла книгу, сняла очки и откинулась в кресле. Неожиданный тяжелый удар потряс дверь, словно кто-то рухнул на нее всем своим телом. Молти перестал мурлыкать и посмотрел на Сару округлившимися глазами. Она положила очки на Библию, схватила лампу и резво засеменила в прихожую, но не успела добежать до двери, как удар повторился. Сара повернула ручку, и незнакомый мужчина ввалился в дом. Она успела схватить его за рукав, заботливые морщинки побежали по лицу.
– Бедняга. Что с тобой делается. Одежду хоть отжимай.
Ветер дунул в щель на лампу и попытался превратить огонек в струйку дыма. Сара поторопилась, хоть и с трудом, закрыть дверь. Незнакомец оглядел комнату, но не сказал ни слова.
Сара продолжала:
– Снимите, пожалуйста свой плащ и повесьте его возле печки на спинку стула. Где тут у меня щепки-то… Сейчас, минуточку, я разведу огонь. Впрочем, печь у меня и так всегда теплая.
Она взяла кочергу, приоткрыла дверцу топки.
– Пожалуйста, ноги, подвиньте сюда. Бедняга! Сколько же вы прошагали сегодня?!
Незнакомец в первый раз разжал губы:
– Десять миль!
– О, десять миль – в такую непогоду. Могу я просушить ваш плащ?
– Не более чем то, что под ним.
Она подумала минуту:
– Может быть вы влезете в плащ моего мужа? Хотя его и нет со мной уже более пятнадцати лет, но плащ висит в чулане наготове. Можете войти туда переодеться.
Сара пробежала в дверь, свет лампы заплясал на стенах прихожей. Не успела она уйти, как незнакомец подскочил к буфету. Глаза его впились в серебряный чайный сервиз, рука неуверенно потянулась к дверце. Он колебался.
– О, извините, мой друг. Я так торопилась обеспечить вас сухой одеждой, что в суматохе совсем упустила из виду, что вы, вероятно, страдаете от голода еще более. Я не держу еду в этом буфете, но раз уж вы стоите рядом, то будьте любезны, пожалуйста, сами возьмите себе тарелку – это на второй полке, вилку и нож – это в ящике пониже. Как вы насчет яичницы с ветчиной? Я сейчас мигом все организую.
Когда Сара вернулась, гость уже сидел за столом, поближе к печке, тарелка, нож и вилка перед ним. Однако сидел он отвернувшись вполоборота и даже не шевельнулся при ее появлении. Сара поставила перед ним сковородку, в которой шипела яичница с ветчиной и озабоченно спросила:
– Ах, вы все еще не поменяли свой плащ на плащ моего мужа? Кофе медленно варится, но скоро будет готов. О, у меня есть свежее желе из айвы, вам наверняка понравится. Один момент, я спущусь за ним в подвал.
Она была уже на середине лестницы, когда гость пробормотал себе под нос: «Нет, я не могу надеть плащ вашего мужа. Он был честным человеком».
После еды Сара указала ему на угол, где стояла кушетка под голубым покрывалом.
– Уже поздно, да и куда вы отправитесь в такую непогоду. Ночуйте здесь, а утром пойдете.
Гость спал без задних ног, и, наверно, спал бы еще долго, если бы Сара не начала трясти его за руку:
– Эй, вставайте, пюре уже готово.
За завтраком он спросил, не нуждается ли кто из фермеров Перчеса в помощи по хозяйству. И Сара посоветовала обратиться к ее брату – у него он сможет получить работу.
Они вышли в прихожую. Гость повернулся и заговорил срывающимся голосом:
– Вы знаете… Ну, в общем, я знал, что вы живете одна, и… Так, это… ну, хотел у вас украсть так, кое-что… ну, хоть вот этот сервиз, он, наверное, из серебра… Но вы как-то что-то повернули там, у меня в мозгу, и…
Старая леди улыбнулась:
– Ну что вы, это не я, это Христос «что-то как-то повернул там у вас в мозгу».
– Да, конечно, может быть и так, но поворачивал он вашими руками.
