Из книги Томаса Кларксона «Описание квакерства, том I» (1806 г.)
Автор, Томас Кларксон (1760–1846) – британский общественный деятель, филантроп и аболиционист, всю жизнь вместе с квакерами боровшийся за уничтожение работорговли и рабства. Основатель Общества борьбы за отмену работорговли, добившегося в 1807 году запрета работорговли в Великобритании. Англиканин. Магистр наук.
Из Введения

Томас Кларксон
С 1787 года, когда я начал посвящать себя трудам по отмене работорговли, мне часто приходилось оказываться в обществе людей, называемых квакерами, которые в то время уже давно были единодушны в этом вопросе. Более того, они включили его в число статей своей религиозной нормы. Их дома, разумеется, были открыты для меня во всех частях королевства. Таким образом, я познакомился с их бытом и нравами, чего не смог бы легко добиться ни один человек, не являющийся квакером.
Как только я овладел этим знанием или, по крайней мере, его частью настолько, что почувствовал, что оно существенно, у меня возникло желание написать нравственную историю квакеров. Я предположил, что смогу показать остальному миру множество прекрасных обычаев, о которых ему неизвестно, но которые было бы полезно знать. Я также полагал, что смогу преподать самим квакерам несколько полезных уроков, позволив им увидеть словно в зеркале, отражение своих собственных образов. Кроме того, в свете этих соображений я испытывал огромное желание поступить с квакерами по справедливости; ведь невежество и предрассудки придумали о них множество выражений, наносящих ущерб их образу, и их поведение никогда не давало мне оснований считать таковые правдой на протяжении всего моего общения с ними.
К тому же я не сомневался, что такая история может послужить интересным материалом для многих. Квакеры, как всем известно, отличаются от своих соотечественников больше, чем даже многие иностранцы. Они используют необычный язык. Их домашние обычаи своеобразны. Они отказались от религиозных обрядов, которые в той или иной форме сохранили все остальные христиане. От всех других островитян их отличает одежда. Эти различия велики и разительны. Поэтому я подумал, что тем, кто интересуется развитием нравов, будет полезно узнать о принципах, которые привели к столь многочисленным исключениям из общепринятой практики мира сего.
…
ГЛАВА II
Часть I
Азартные игры – Квакеры запрещают карты, кости и другие подобные увеселения, а также участие в лотереях и некоторые операции с акциями – Они также запрещают все пари и операции с денежными ставками – Особая мудрость последнего запрета, как следует из истории возникновения некоторых увеселений того времени
Если принять во внимание развращенность души, несчастья и разорение, которые часто связаны с азартными играми, было бы странно, если бы квакеры, как глубоко верующие христиане, не старались искоренить их в своем обществе.
Ни одни люди не принимали более эффективных мер для их искоренения. Квакеры запретили использовать все азартные игры и все игры на ловкость, которые так или иначе связаны со случайностью. Таким образом, карты, кости, скачки, петушиные бои и все увеселения, подпадающие под это определение, оказались под запретом.
Но поскольку существуют некоторые развлечения, независимо от этих, которые в равной степени связаны с риском, и которые люди могут превратить в средства морального разврата и материального разорения, они запретили и их, включив в категорию азартных игр.
К этому типу относятся операции с лотереей, от которых всем квакерам рекомендуется воздерживаться. Они включают в себя покупку лотерейных билетов и все страховки на них. В подобных операциях всегда есть денежная ставка, а выигрыш зависит от случая. Разумеется, надежда на выигрыш вызывает тот же волнительный стимул, что и в картах или игральных костях. Разум также должен быть в равной степени взбудоражен надеждой и страхом, и в случае проигрыша может возникнуть то же состояние отчаяния с другими фатальными последствиями.
Покупка и продажа ценных бумаг королевства при определенных обстоятельствах также не поощряется. Если кто-либо из членов общества покупает акции, полагая, что таким образом может получить лучшую защиту или более долгосрочные преимущества, подобная передача своей собственности допустима. Но если кто-либо практикует покупку или продажу акций неделю за неделей, руководствуясь лишь спекуляцией, такая практика подпадает под определение азартных игр. В этом случае, как и в предыдущем, очевидно, что целью будут деньги; что вопрос будет опасным; и, если ставка или вклад будут иметь большое влияние, спокойствие ума может быть также нарушено, и могут последовать многие мирские страдания.
Квакеры сочли правильным, исходя из того же принципа, запретить обычай заключать пари по любому поводу или извлекать выгоду из любого сомнительного события с предварительной договоренностью о денежной ставке. Однако этот запрет, как и предыдущий, не фиксируется, а соблюдается как традиционный закон. Ни один квакер-родитель не допустит, чтобы его ребенок принимал участие в подобных увеселениях без соответствующего порицания, как и квакер-школьный учитель, или любой другой член общества по отношению к детям, вверенным их попечению,
С помощью этих запретов, которые в значительной степени подкрепляются [христианской] дисциплиной, квакеры покончили с азартными играми более эффективно, чем другие, но особенно с помощью последней меры. Ибо история показала нам, что нельзя всегда полагаться на простой запрет какого-то конкретного увеселения или занятия как на лекарство от азартных игр, потому что любое занятие, каким бы невинным оно ни было, может стать орудием для реализации их замыслов. Мало найдется обычаев, сколь бы безобидными они ни были, которые алчность не превратила бы в средство грабежа, с одной стороны, и бедствия – с другой.
Многие из игр, которые сейчас используются с таким пагубным влиянием на людей, раньше не были орудием разорения людей. Скачки изначально были учреждены с целью выведения лучшей породы лошадей для службы человеку. По этому принципу они и проводились. Они не приносили никакой личной выгоды ни одному человеку. Зрители были только зрителями. Они не были заинтересованы в победе. Сам победитель получал вознаграждение не деньгами, а коронами, венками и всеобщим рукоплесканием. Но дух азартных игр подхватил этот обычай и превратил его в рядовое развлечение, которое должно было дать возможность получить личный приз.
Петушиные бои, как мы узнаем от Илиана, были учреждены афинянами сразу после победы над персами, чтобы увековечить память об этом событии и стимулировать мужество молодежи Греции в защите своей свободы; и они продолжались по тому же принципу, или как общественное установление для общественного блага. Но дух жадности захватил его, как и обычай скачек, и продолжил его ради личной выгоды.
Карты, то есть европейские игральные карты, были, по общему мнению, безобидного происхождения. Карл Шестой из Франции часто страдал от ипохондрии. Когда он находился в таком расстроенном состоянии, один из его подданных выдумал их, чтобы разнообразить занятия его ума. Со двора они перешли в семьи частных лиц. И здесь тот же дух жадности ухватился за них и своими жестокими когтями вцепился в них для своих целей, не заботясь о том, насколько эти маленькие средства для поднятия настроения при человеческих болезнях превращаются в инструмент для продления человеческих страданий.
Подобно тому, как дух азартных игр захватил эти различные установления и развлечения древности и превратил их из исконных в новые и разрушительные, так нет никакой уверенности, что он не захватит другие, к которым, возможно, прибегают невинно, и не станет проституировать их наравне с первыми. Простое запрещение отдельных развлечений, даже если бы оно могло быть осуществлено, не стало бы лекарством от зла. Человеческий мозг достаточно плодовит, и как только один обычай запрещается, на смену ему приходит другой. И если бы все игры, используемые сейчас, были запрещены, он был бы еще достаточно плодовит, чтобы изобрести другие для тех же целей. Птица, которая летает в воздухе, и улитка, которая ползает по земле, не ускользнули от внимания игрока, но были превращены, каждая по-своему, в средство для развлечения. Поэтому мудрость квакеров, принявших за закон общества, что ни один его член не должен заключать пари или извлекать выгоду из сомнительного события с предварительной договоренностью о денежной ставке, особенно очевидна. Ведь если его удастся выполнить, он должен стать действенным лекарством от игромании. Ибо мы не представляем, как человек может удовлетворить свое желание получить выигрыш с помощью любого из азартных развлечений, если он не может заключить соглашения на выдачу денег.
Часть II
Первый довод в пользу запрета карт и подобных развлечений у квакеров – То, что они ниже достоинства разумного человека, его нравственных и христианских качеств – Мнение Аддисона по этому поводу
Причины, которые квакеры приводят для запрета карт и подобных им развлечений для членов своего общества, в целом такие же, как и у других христиан, хотя они используют одну, свойственную только им.
Часто замечали, что слово «развлечение» подходит для характеристики занятий детей, а слово «польза» – единственное, которое подходит для обозначения занятий взрослых.
Первый довод квакеров по этому вопросу схож с только что приведенным наблюдением. Ведь если рассматривать человека как разумное существо, то, по их мнению, его занятия должны быть рациональными. А когда они рассматривают его как исповедующего христианскую религию, то ожидают, что его поведение должно быть достойным, серьезным и подобающим человеку. Но все развлечения, подобные тем, о которых идет речь, если к ним прибегают для заполнения свободного времени, по их мнению, недостойны его разума и ниже достоинства его христианского облика.
Рассматривая человека как моральное существо, они также считают, что его долг, как и несомненный жизненный интерес, – стремиться к улучшению своего морального облика. Одним из оснований, на котором должно возвышаться это совершенствование, является знание. Но знания приобретаются лишь постепенно. А человеческая жизнь, или время для ее приобретения, очень коротка. Поэтому, по мнению квакеров, не похоже, что у человека может быть много времени на развлечения такого рода, если он стремится к достижению той цели, которая будет наиболее способствовать его истинному счастью или [благополучному] завершению его земного бытия.
В связи с этим первым доводом квакеров я лишь замечу, дабы он не показался каким-то странным, что схожие мысли можно найти у авторов, принадлежащих к другой религиозной конфессии и обладающих признанной рассудительностью и репутацией. Аддисон в одной из своих замечательных глав о правильном наполнении жизни приводит такое наблюдение:
Следующим методом, который я предложил бы для заполнения нашего времени, являются мирные и полезные развлечения. Должен признаться, я считаю, что ниже достоинства разумных существ быть полностью увлеченными такими забавами, которые просто невинны и не имеют ничего другого, что могло бы их оправдать, кроме того, что в них нет никакого вреда. Не берусь судить, может ли любая азартная игра сказать за себя столько же, но мне кажется весьма удивительным видеть, как люди в здравом уме проводят дюжину часов вместе, тасуя и разделяя колоду карт, не разговаривая ни о чем, кроме нескольких игровых фраз, и не обсуждая никаких идей, а только красные и черные пятна, расположенные в разных вариациях. Разве не рассмеется человек, услышав, как кто-то из этого племени жалуется на то, что жизнь коротка?
Часть III
Карты, в силу того, как они обычно используются, вызывают возбуждение страстей – Исторические анекдоты об этом возбуждении – Эта взбудораженность является еще одной причиной их запрета квакерами, поскольку она, согласно их представлениям, не подходит для восприятия религиозных переживаний
Квакеры не настолько суеверны, чтобы представить, что в картах, рассматриваемых как абстрактное развлечение, или в некоторых других увеселениях, о которых уже говорилось, может быть какое-то зло. Красные или черные изображения на их поверхности не могут загрязнить ни пальцы, ни разум тех, кто с ними обращается. Их можно перемещать, с ними можно обращаться различными способами, и это не приведет ни к каким неприятным последствиям. Их можно использовать, причем совершенно безобидно, для создания подобий вещей. Они могут быть расставлены так, чтобы демонстрировать приспособления, способные вызвать безобидное веселье. Зло, связанное с ними, будет зависеть исключительно от способа их использования. Если они используются для проверки ловкости и только для этого, они будут менее опасны, чем в случае, когда их используют для аналогичной проверки с денежным выигрышем. В первом случае, однако, их могут использовать для того, чтобы испортить настроение, ведь в самый кульминационный момент победы игрок может почувствовать поражение. В последнем случае проигрыш будет сопровождаться денежными потерями, и на разум будут действовать сразу две причины, а не одна, вызывающие возбуждение страстей.
Редко случается, и это не может не вызывать сожаления, что дети или более зрелые люди довольствуются подобными развлечениями, чтобы использовать их просто в качестве проверки ловкости. В качестве цели обычно предлагается денежная ставка. Эта всеобщая привязанность денежного выигрыша к картам порою приносит зло. Она часто порождает неправильные чувства. Она порождает беспокойство и нетерпение, пока состязание находится в подвешенном состоянии, и нередко гнев и обиду, когда оно заканчивается.
Но страсти, которые так будоражат юных, также будоражат, да еще и приводят к большим бедам, чем когда речь идет о детях, когда взрослые люди неосмотрительно участвуют в этих увеселениях. Ведь хотя в детях и пробуждаются жадность, нетерпение и гнев, они быстрее утихают. Мальчик, хотя и теряет всё, когда проигрывает свою ставку, не страдает от мысли, что лишился средств для своего будущего благополучия и самостоятельности. Следующее недельное карманное вознаграждение или следующий маленький подарок снова исправят его жизнь. Но когда взрослый человек, освоившийся в мире, под влиянием этих пленительных развлечений теряет то, что имеет значение для его нынешнего благополучия, но еще больше – для счастья его будущей жизни, ситуация существенно меняется.
Те же страсти, что обуревают одного, будут обуревать и другого, но последствия будут совершенно разными. Мне рассказывали, что перед игрой в карты, которая должна была решить их судьбу, люди были настолько взбудоражены, что с их лиц падали крупные капли пота, хотя они не прилагали никаких телесных усилий. Каково же было состояние их разума, когда выпавшая карта оказалась определяющей в их проигрыше? Разум, несомненно, должен был покинуть их. И на смену ему мгновенно пришли либо ярость, либо отчаяние. Было бы совсем не удивительно, если бы люди в таком состоянии лишились чувств или, не в силах сдержать себя, немедленно обрушили бы свой гнев либо на себя, либо на других, кто был автором или зрителем их проигрыша.
Нет необходимости прибегать к теории человеческого разума, чтобы предугадать последствия, к которым может привести взрослого человека такое крайнее возбуждение страстей. История дает печальную картину этих последствий, наблюдаемых у разных народов мира.
Древние германцы, по словам Тацита, играли до такого отчаяния, что, проиграв все остальное, ставили на карту свою личную свободу и, в случае неудачи, становились рабами победителей.
Д’Израэли в своих литературных записках приводит следующее повествование:
Игральные кости и это маленькое драчливое животное, петух, являются главными инструментами, используемыми многочисленными народами Востока, чтобы взбудоражить их умы и погубить их состояния. К этому китайцы, которые являются отчаянными игроками, добавляют использование карт. Когда всё остальное имущество проиграно, азиатский игрок не гнушается поставить на кон свою жену или ребенка, на бросок кости или на силу и храбрость боевой птицы. В случае неудачи последним залогом становится он сам.
На острове Цейлон петушиные бои достигли больших высот. Суматранцы пристрастились к игре в кости. Сильный дух игры характерен для малайцев. Положив всё на удачу победителя, человек доходит до ужасного состояния отчаяния. Тогда он распускает определенную прядь волос, которая предвещает войну и разрушение всем, кого он встречает. Он одурманивает себя опиумом и, доведя себя до исступления, кусает и убивает всех, кто попадается ему на пути. Но как только эта прядь будет замечена, законом дозволено стрелять в человека для того, чтобы убить его как можно скорее.
Сиамцы продают свое имущество, свои семьи, а в конце концов и самих себя, чтобы списать долги за азартные игры. Китайцы играют днем и ночью, пока не проиграют всё, на что способны, а потом обычно идут и вешаются. На недавно открытых островах Тихого океана люди рискуют даже своими топориками, которые они считают бесценным приобретением, на игральных костях. Кук пишет, что во время своего последнего путешествия видел одного человека, который бил себя в грудь и рвал на себе волосы от ярости из-за того, что потерял в одной из таких игр три топора, которые купил почти за половину своего имущества.
Но за подтверждением этих пороков нет необходимости выходить за пределы нашей страны. Поскольку мы цивилизованнее всех упомянутых народов и живем там, где исповедуется христианская религия, то имеем несчастье наблюдать, как наши соотечественники занимаются подобными развлечениями, в равной степени нарушающими спокойствие их умов и в равной степени губящими их самих. Они, правда, не могут поставить на карту свою личную свободу, потому что не могут ни продать себя, ни стать рабами. Но мы видим, как они ставят на карту свой достаток и все свои перспективы в жизни. Мы видим, как они идут на множество преступлений. Мы видим, как они страдают от самых разных бед. Как часто дуэли, со всеми их ужасными последствиями, были законным порождением азартных игр! Сколько самоубийств произошло от того же порока! Сколько людей в результате нарушения законов, вызванного исключительно азартными играми, бесславно и безвременно закончили свою жизнь!
Итак, оказывается, что азартные игры, будь то карты, кости или другие приспособления, где бы они ни встречались, будь то среди цивилизованных или варварских народов, будь то в древние или нынешние времена, сопровождались сильнейшим возбуждением страстей, доводили своих приверженцев до отчаяния, разрушали их нравственность и счастье.
Именно на возбуждении страстей, которые должны были достичь неистовой остроты, прежде чем могли начаться такие отчаянные действия, как те, о которых говорилось выше, квакеры основывают свой второй довод в пользу запрета азартных игр, любых увеселений и сделок, связанных с денежными ставками. Один из их главных принципов, как будет подробно показано в одном из следующих томов, заключается в том, что Высший Создатель Вселенной предоставляет определенную часть своего собственного духа, или некую эманацию чистого начала, всем своим разумным созданиям для управления своими духовными задачами. Поэтому они считают, что спокойствие и невозмутимость, как духа, так и тела, необходимы им в той мере, в какой их можно обрести.
Ибо как может человек, в котором преобладают земные страсти, быть в состоянии принять, или человек с шумными и бурными привычками быть в состоянии внимать духовным наставлениям этого чистого начала? Поэтому одним из первых пунктов в воспитании квакеров является усмирение воли; забота о том, чтобы сдерживать каждую порочную страсть и сделать существо мирным и спокойным. Поэтому квакерских детей упрекают за любое проявление гнева, поскольку оно ведет к разжиганию тех чувств, которые должны быть подавлены. Даже повышение голоса сверх положенных рамок не поощряется, так как ведет к расстройству их разума. Их учат вставать по утрам в тишине, спокойно заниматься своими обычными делами и спокойно ложиться спать. Воспитанные таким образом, квакеры редко бывают шумными или раздражительными. Такое воспитание является универсальным среди квакеров. Оно принято дома. Оно принято в их школах. Великий и практичный филантроп Джон Говард, когда был в Акворте, большой общественной школе квакеров, настолько поразился спокойному поведению детей в ней, что с одобрением упомянул ее в своей работе о лазаретах и представил общественности некоторые из ее правил, как образец для подражания в других пансионах.
Но если квакеры верят, что этот чистый принцип, когда он соблюдается, является безошибочным ориентиром для них в их религиозных или духовных заботах; если они верят, что его влияние лучше всего обнаруживается в тишине и спокойствии их чувств; если, более того, они ведут образование с целью вызвать такое спокойное и безмятежное состояние; то должно быть очевидно, что они никогда не могут позволить ни своим детям, ни тем, кто находится в зрелом возрасте, участвовать в азартных играх, ибо квакеры, в силу своей особенной натуры, так часто подвержены внезапным колебаниям надежды и страха, радости и разочарования, что в большей степени чем другие, склонны подвергаться бурлению человеческих чувств.
Часть IV
Другая причина запрета на них заключается в том, что, если им потакать, они могут породить привычку к азартным играм – Эти привычки меняют моральный облик, заставляют людей становиться алчными, лживыми, жестокими и нарушающими порядок человеческой природы – Наблюдения Гартли из его «Размышлений о человеке»
Еще одна причина, по которой квакеры не разрешают членам своего общества играть в карты и участвовать в подобных увеселениях, заключается в том, что, если потакать такому, это может породить привычку к азартным играм, которая, сформировавшись однажды, как правило, разрушает моральный облик.
В природе карт заложено, что в достижении победы наибольшая доля принадлежит случайности, и, как я уже отмечал, в игре обычно присутствует денежная ставка. Но когда речь идет о случайности, ни победа, ни поражение не могут быть распределены между участниками игры поровну. Если человек выигрывает, он чувствует в себе силы продолжать. Азарт также указывает ему на возможность внезапного приобретения состояния без приложения усилий. Если же он проигрывает, то не отчаивается. Он всё равно продолжает соревноваться, потому что азарт указывает ему на возможность возместить убытки. Одним словом, надеждам в таких случаях нет конца. Она постоянно витает в воздухе во время состязания. Поэтому карты и подобные им развлечения, открывая перспективы денежных приобретений, с одной стороны, и возмещения потерь, которые могут возникнуть по любому поводу, с другой, имеют прямую тенденцию к выработке привычки к азартным играм.
Квакеры считают эти привычки самыми пагубными из всех прочих, ведь они обычно меняют нрав человека и разрушают его моральный облик.
Из щедрого человека они делают скупого. Жадность, которую они как бы внедряют в его характер, также имеет более пагубный характер, чем обычно. Она приносит болезни телу, а также развращает разум. Заядлые игроманы не заботятся ни о своем здоровье, ни о личном удобстве, но будут проводить в играх ночь за ночью, несмотря на телесное недомогание, если только им удастся уловить смысл своего стремления.
Из справедливого и беспристрастного они часто превращают игрока в человека нечестного. Известно, что профессиональные игроки охотятся за молодыми, невежественными и неопытными людьми и без колебаний прибегают к мошенническим действиям, чтобы превратить их в свою добычу. С той же целью они часто прибегают к токсикомании.
Из гуманного и милосердного игры превращают его в жестокосердного и варварского. Привычные игроки не испытывают сострадания ни к людям, ни к животным. Первых они могут разорить и оставить без средств к существованию, не проронив ни слезинки сочувствия. Вторых они могут угнетать до смерти, рассчитывая силу их убывающей энергии и способность переносить боль.
Игра превращает человека из разумного существа в безалаберное, нарушающее порядок вселенной. Заядлые игроки приносят в жертву своим желаниям всё без исключения, не заботясь о сохранении порядка природы или будет ли изменена сама цель творения. Они превращают день в ночь, а ночь в день. Они заставляют одушевленную природу оказываться в ситуациях, для которых она никогда не была предназначена. Они прибирают к рукам невинные и полезные вещи и делают их вредными. Они завладевают вещами варварскими и своими пороками делают их еще более варварскими.
Гартли в своем труде «Размышления о человеке», делает следующее замечание по поводу азартных игр:
Практика участия в азартных играх и в играх на ловкость – одно из основных развлечений в жизни. И бывает трудно осудить ее как абсолютно незаконную, поскольку существуют особые случаи людей, немощных телом и разумом, когда кажется необходимым вывести их из себя различными идеями и целями, которые мягко приковывают внимание, – но такая причина имеет место в очень немногих случаях. Основными мотивами игр являются жадность, соединенная с явным или неявным мошенническим намерением, показное умствование и сребролюбие, вызванное отсутствием какого-либо серьезного, полезного занятия. И коль скоро это занятие проистекает из таких порочных источников, оно направлено на их расширение. И действительно, его можно рассматривать как явный метод воспитания и привития корысти, недоброжелательности, зависти и тому подобного. Ведь благодаря игре человек учится преследовать исключительно свои собственные интересы, радоваться проигрышу других, как своему собственному выигрышу, и огорчаться их выигрышу, как своему собственному проигрышу, тем самым полностью нарушая порядок, установленный провидением для социальных существ.