Размышления о том, как держать в свете
Последние несколько лет во многих собраниях стали уделять время тому, чтобы присутствующие могли бы называть имена людей, кого необходимо «держать в Свете». Обычно это происходит ближе к концу молитвы или уже после неё. Когда явление только появилось, меня немного раздражало название: оно было слишком туманным, казалось, что Друзья вновь придумали новое жаргонное слово для того, что другие верующие практикуют под иным названием. Тем не менее, я был рад, что Друзьям было позволено публично поделиться своими сомнениями и нуждами. И что Друзья из собраний, отличающихся богословским разнообразием, таким как моё, нашли способ соучаствовать в том, что я считаю групповой ходатайственной молитвой.
С тех пор моё мнение поменялось. Теперь я задаюсь вопросом, не является ли неопределенное значение такой практики настоящим даром. Её размытость помогает нам избежать серьезных проблем, связанных с ходатайственной молитвой в том виде, в котором её обычно практикуют. Это также освобождает нас от ожиданий и ограничений, которые могут быть наложены на тот богатый потенциал, возникающий во время общей сконцентрированной молитвы, и что он может принести Друзьям.
Мы не одни
На протяжении столетий бесчисленное число иудеев, христиан и мусульман утешались словами псалмопевца: «Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной; Твой жезл и Твой посох – они успокаивают меня» [Псалтирь 22:4]. Когда мы сталкиваемся со множеством жизненных трудностей, даже когда переживаем великую разлуку, которую называем «смертью», мы не одиноки. Молитва, совершённая в одиночку или в группе, позволяет нам пережить в наших телах и наших сердцах любовь Бога и любовь других людей. Преобразующий опыт. Он помогает нам преодолевать депрессию, отчаяние, крушение надежд. Любая практика наших собраний, помогающая нам во время переживания тягот ощутить поддержку, вне зависимости, божественная она или человеческая, является настоящим бесценным даром.
В первые 150 лет нашей истории у квакеров существовала практика записи слов умирающих Друзей (до недавнего времени именно так большинство Друзей понимало термин «свидетельство»). Они собирались и публиковались в многотомных сериях под названием «Продвижение благочестия». Некоторые из этих изречений можно прочесть в памфлете, изданном Пендл-Хилл, под названием «Песнь смерти, наше духовное рождение: квакерский способ умирания» за авторством Люси Скричфильд МакИвер. В них передано ощущение мира и даже свободы, которое испытывали Друзья, когда находились на смертном одре. Ощущение, возникающее, я думаю, от переживаемого ими чувства, что их держат в любви.
Когда мы любим других, мы пребываем в Боге
Что мы имеем в виду, когда просим других «держать» кого-то или что-то «в свете»? Если бы вы спросили об этом ранних Друзей, они, возможно, процитировали бы вам открывающую главу Евангелия от Иоанна, где описан Свет как Христос, «свет человеков» (Ин. 1:4), «Свет истинный, который просвещает каждого» (1:9), который дает нам возможность «быть чадами Божиими» (1:12). В Ин. 8:12, Иисус называет себя «Я свет миру». Ранние Друзья видели Христа действующим с начала времен, находящимся в миру задолго до и после того, как Христос стал частью человеческой истории через Иисуса, его учение, исцеления и его веру до самой смерти. Многие Друзья тогда и сейчас используют слово «Христос» для обозначения продолжающейся работы Духа внутри людских сердец и сообществ веры.
Первое послание Иоанна во многом посвящено любви. «Бога никто никогда не видел. Если мы любим друг друга, то Бог в нас пребывает, и любовь Его совершенна есть в нас». (1 Ин. 4:12). Когда мы молимся друг за друга, мы помогаем друг другу испытать и получить полноту любви Божьей. Когда мы призываем Друзей поделиться друг с другом своими нуждами и удержать их в своих сердцах, мы открываем для себя и для них преобразующую силу вездесущей любви Бога ко всем нам. Я верю, что это истинно вне зависимости от того, верит ли удерживаемый в любви человек в Высшую Силу или считает, что любовь никак не связана с религией.
Что такое молитва?
Думаю, многие Друзья чувствуют, что не способны молиться, т.к. само понятие молитвы крайне неопределённое. Многие считают, что молитва напоминает разговор с Богом, или когда просишь о чём-то конкретном. Иногда я сам обращаюсь к Богу и прошу его об определённом исходе, но, когда я так молюсь, я не полностью убеждён в происходящем. Если я верю (а я верю) в то, что Бог знает всё обо мне, зачем мне обращать мои нужды к Нему? Я убеждён, что Бог по какой-то причине нуждается в том, чтобы я таким образом обращался к нему со своими глубочайшими нуждами.
Но когда мы просим Бога о конкретном исходе, который желаем или в котором нуждаемся, мы сталкиваемся с серьёзными проблемами. Если мы просим Бога о чем-то конкретном в наших молитвах, а они остаются неотвеченным, не значит ли это, что мы или те, о ком мы молились, или сам Бог каким-то образом оплошали или сделали что-то не так? Многие иудеи писали о том, как им трудно верить в Бога, который «позволил» произойти Холокосту. У меня есть много друзей из других церквей, которые рассказывали мне, что когда много людей молились об исцелении кого-то с тяжёлой болезнью, и тот человек всё равно умирал, возникают предположения, что либо другие люди молились недостаточно усердно, либо человек, на которого была обращена молитва, жил не в гармонии с Богом.
Когда мы удерживаем кого-либо в Свете, мы просим Бога быть рядом как с ним, так и с нами, в нашей заботе о нём. Мы просим Бога помочь нашей любви достичь тех, о ком мы молимся. Бог может и отвечает на такие молитвы. Не знаю, повлияли ли такие обращения на Бога, но такие молитвы точно повлияли на меня. Они сильно отличаются от того, чтобы просить Бога, или вселенную, о конкретном исходе.
У меня никогда не получалось принять на веру то, что Бог определяет то, что дети умрут или будут страдать по какой-то загадочной для нас причине. Британская астроном и квакер Джоселин Белл Бернелл, во время своей пленарной речи на Всеобщей Конференции Друзей в 2000 году, поделилась личной эволюцией веры в Бога. Когда она решила, что не может, будучи ученой, принять Бога одновременно всемогущим и вселюбящим, она выбрала верить в него как вселюбящего, но не обладающего возможностью контролировать всё, что происходит. Услышав её, я почувствовал, как склонился к тому же выбору.
Сила любви безгранична
Если мы не можем рассчитывать на то, что любовь приведёт к исцелению, то также мы не должны и отвергать эту возможность. Евангелия полны историй об исцелении от слепоты, хромоты и других физических недугов. Другие описывают изгнание бесов, что сегодня мы можем трактовать как исцеление от тяжелых психических заболеваний. Существует множество схожих свидетельств о чудесных исцелениях, которые осуществляли Джордж Фокс и другие ранние Друзья.
Такие свидетельства часто концентрируются вокруг индивида с величайшей духовной силой и дарами целительства. За последние годы можно наблюдать возрастающий среди Друзей интерес к исцелению, при этом акцент сместился на исцеление через групповую молитву. Совместная молитва становится более сосредоточенной, если Друзья собираются только ради неё. Некоторые Друзья проводят собрания для исцеления, где один или несколько человек проводят длительную молитву касательно конкретных нужд и надежд. Групповая целительная молитва также происходит во время молитвы на деловом собрании, если мы погружены в разногласия и видим, как внутри нашего сообщества верующих назревает раскол.
Неважно, произойдёт ли исцеление, на которое мы надеемся, или нет (по крайней мере в желаемое время или в желаемой форме), мы переживаем глубокое таинство, которое невозможно полностью понять и предсказать определенный исход. Это истинно как для наших надежд на выживание тяжело заболевшего друга или на окончание жестокой войны. Вне зависимости от того, что происходит, нас удерживают любящие руки Господа.
Молитва как способ отказаться от контроля
Поскольку наши молитвы за других вверяют их в руки Бога, эти молитвы также могут изменить наше отношение к тем, за кого мы молимся. Будучи белым гетеросексуальным мужчиной из зажиточной семьи, я был воспитан так, как будто я обладаю ответом на каждый вопрос и могу предложить решение для каждой проблемы, даже той, которую не мне решать. Например, моё детство прошло внутри квакерского собрания в 1950-х годах, я был в ужасе от опасности ядерного холокоста, и переживал о том, успею ли я повзрослеть. Даже будучи ребенком, я чувствовал личную ответственность за то, чтобы предотвратить разрушение нашей планеты.
Одним из самых сложных и наиболее ошибочных «проектов», за который я когда-либо брался, была моя попытка спасти моего отца от смерти от рака простаты. Когда он умер, я винил себя за то, что не смог выполнить поставленную перед самим собой задачу, а также винил его, за его отказ вносить в свою жизнь изменения, хотя я и настаивал на их необходимости ради выживания. Я потерял возможность провести с ним последние годы его жизни просто любя его и находясь рядом с ним в его душевных тяготах, пока он приближался к смерти.
Я знаю многих квакеров, которые переживают схожую, хотя и менее сильную, тягу к переусердствованию и заботе. Вверить друг друга Божьей любви становится важным способом замедлиться, отдышаться и сделать то, о чём действительно просит нас Дух, а не то, что заставляют нас делать наши тревоги и страсти.
Моя склонность всё контролировать вредит отношениям с теми, с кем я работаю и кого люблю. Моё участие в Ал-Анон помогло мне осознать и начать избавляться от пристрастия к контролю других людей и решению их проблем. В группах по программе «12 шагов» мы помогаем друг другу осознать, что находится в наших руках, а что нет. Мы учимся «отпускать и позволить Богу действовать». Я всё ещё учусь и работаю над тем, чтобы отпускать.
Совместная молитва открывает нас для любви других
Для того, чтобы принимать любовь других, включая любовь Бога, требуется доверие. Если мы были травмированы, нас подводили или мы терпели надругательства, особенно в детстве, сложно довериться другим и позволить их любви достигнуть нас. Столь же сложно поверить в любящего Бога и открыть свои сердца для принятия Его любви, но это стоит того. Чем больше любви мы получаем от других в течение нашей жизни, тем проще нам доверять друг другу и вселенной, чтобы продолжать принимать любовь. Когда мы переживаем то, как на собрании другие молятся о нас и удерживают нас в любви, это позволяет выстроить доверие внутри нашей семьи верующих. Я убеждён, что таким образом мы повышаем для других возможность принимать любовь, даже когда они не знают, что мы молимся за них.
Можем ли мы доверять друг другу настолько, чтобы мы смогли глубже узнать друг друга?
Доверие также необходимо и для того, чтобы иметь возможность стать уязвимым, позволить другим увидеть раны и нужды, которые мы несем в себе, в большей или меньшей степени, и попросить других о любви и поддержке. Как сообщество веруюших, мы не сможем удерживать друг друга в любви вокруг конкретной травмы или нужды, если мы недостаточно знаем друг друга и тех болей, с которыми каждый нуждается в помощи. Если мы не способны рассказать о наших нуждах и травмах друг другу и Богу, мы отстраняемся от полноценного действия преобразующей силы любви.
Что мы можем сделать внутри наших собраний, чтобы стать такой семьёй верующих, где мы доверяем другим и можем быть откровенны? Когда мы говорим о наших нуждах внутри собрания, то позволяем себе быть уязвимыми и сближаемся. Если мы почувствуем, что внутри собрания к знанию о нас относятся с чуткостью и состраданием, доверие будет возрастать.
В прошлом нужды и травмы конкретного человека часто были известны только ответственному комитету или определённым людям внутри собраний. Пасторская забота проходила в секрете ради уважения к частной жизни нуждающегося. Но конфиденциальность, вытекающая из этической и правовой концепций, не всегда является лучшим подходом для сообщества верующих. Мы нуждаемся в бережном отношении к доверию друг другу, но также нам необходимо найти баланс между нуждой в конфиденциальности и преимуществами открытости, прозрачности, совместного знания о нас, если мы желаем пребывать вместе в любви и доверии.
Каждый в равной степени заслуживает любви
Стыд становится мощной преградой для того, чтобы делиться с близкими своими внутренними изломами. Друзья куда более охотно делятся и отвечают на просьбы других на темы, касающиеся болезни и утраты, и менее охотно на темы, связанные с зависимостью, психическим здоровьем, сексуальностью или разводом. Может ли собрание удерживать в любви разные виды боли, даже те, которые вызывают у нас дискомфорт или о которых в «обществе» не принято открыто говорить?
Мне посчастливилось быть частью двух квакерских мужских групп, каждая из которых действовала много лет. Мы делились с друг другом тем, что не могли проговорить на собрании. Даже в таких группах были темы, которые ни я, ни другие не решались поднимать. Один из членов группы убил себя через некоторое время после собрания такой группы. Мы задавались вопросом, могли ли мы стать для него безопасным сосудом, которому он мог бы довериться и получить поддержку в любви, несмотря на ту огромную боль, которую он переживал в то время, даже когда мы старались не винить себя за решение другого человека.
Бог не делает различий между теми нуждами и травмами, которые заслуживают любви и поддержки, и теми, которые её не заслуживают. Общественные определения стыда и приличия лгут нам, когда говорят, что мы не заслуживаем любви из-за носимых в себе ран.
Молиться друг с другом ради исцеления мира
Рут Пелхам в своей песне «Поворот мира» поёт следующее:
Давайте споём песнь об исцелении мира,
Чтобы каждый мог исцелиться.
С каждым голосом, с каждой песней, мы вращаем этот мир,
И наша жизнь почувствует эхо нашего исцеления.
Хотя большинство просьб о том, чтобы держать в свете в моём собрании касается личных обстоятельств, Друзья также обращаются к ситуациям, касающимся и всего мира. Одна верующая женщина-квакер на моем собрании попросила нас еженедельно держать в свете «нашу Мать-Землю». Во время президентства Трампа она часто просила каждое воскресенье держать в свете Дональда Трампа. Хотя Друзья в прошлом должно быть часто отстранялись от всех мировых проблем за пределами нашего собственного сообщества верующих, мы всегда в той или иной степени заботились об облегчении страданий, где бы они ни происходили.
В холодный ноябрьский день 1960 года, на 300-летнюю годовщину Декларации королю Карлу II («Мы полностью отрицаем, со всеми внешними войнами и борьбой…»), я присоединился к тысячам Друзей в тихом бдении по километровому периметру вокруг Пентагона. Вместе мы держали военное здание и весь мир в нашей молитве о мире. Наши молитвы не предотвратили карибский кризис, резню и смерть людей во Вьетнаме и то множество раз, сколько Соединенные Штаты использовали оружие для поддержания порядка в мире, но мы не можем знать, какую пользу принесла длительная дневная молитва за исцеление мира.
Моё собрание недавно провело две встречи для совместной молитвы о мире между Палестиной и Израилем. Каждую неделю члены собрания присоединяются к другим верующим для межконфессионального бдения за мир и справедливость в центре города. Такие публичные молитвы укрепляют нашу надежду и жизнестойкость, а также вселяют эту надежду в других, которые видят, как мы молимся у всех на виду. Открытая миру молитва также открывает наши сердца для того, чтобы услышать, как Бог призывает нас находить новые пути оставаться преданными нашей работе по смягчению последствий великой несправедливости, с которой сталкиваются наша страна и мир.
Нас всех держат. Много лет назад я наткнулся на тоненькую книгу «Мечтать сейчас» покойной квакерской поэтессы Уинфред Роулинс, которая была опубликована в 1963 году, в разгар карибского кризиса, когда мир балансировал на грани ядерной войны, и когда был убит президент Джон Ф. Кеннеди. Меня особенно поразили заключительные строки её стихотворения «Нас держат?»:
И мы,
Держимся, и не можем провалиться
Сквозь дыры в паутине любви?
Я многого не знаю, но моя жизнь выстроена вокруг моей веры и опыта в то, что каждый из нас, и сама земля, и эта великая вселенная, частью которой мы являемся, окутаны великой тайной – любовью. Пусть Друзья и дальше находят новые способы вознести нужды друг друга к Богу и к этой паутине любви.
Питер Блад-Паттерсон
2024
Автор, Питер Блад-Паттерсон, – член собрания Маунт-Тоби в городе Леверетт, штат Массачусетс (США), занимается служением посредством писательства и преподавания о квакерстве. Активно участвует в создании онлайн-библиотеки квакеров на сайте inwardlight.org
Перевод Бориса Федюкина
Источник: журнал Friends Journal
