Меньшинство меня самого. Путешествие с Друзьями // Харви Гиллман

Скачать полностью книгу “Меньшинство меня самого” с постороннего ресурса: [.pdf]

Прелюдия

Луч солнечного света. В одиночестве

И каждый стоит, одинокий, посередь земли,
Солнца лучом пронизан.
И вдруг — уж вечер.

Эти строки современного сицилийского поэта, нобелевского лауреата Сальваторе Квазимодо постоянно у меня на уме вот уже многие годы. Они помогали мне сфокусироваться в медитации, я положил их на музыку в голове своей, я цитировал их во время прогулок по лугам и полям. Они прекрасны, они страстны, будучи одновременно и напряжёнными, и спокойными. Их можно неустанно интерпретировать, много и по-всякому, и наслаждаться этим, подобно тому, как мы не устаём от хорошей мелодии.

Я люблю поэзию с детства. Моими любимыми предметами в школе были французский и латинский языки, и в уединении, в своей комнате, я часто декламировал большие отрывки поэзии классической латыни Серебряного века и вирши французской поэзии XIX века. Мне нравилось звучание слов, их чувственное воскрешение людей и атмосферы. А кроме того, все эти слова поэзии могли проникать гораздо глубже, нежели проза с её прямолинейным и логичным объяснением всего и вся. Я познакомился с поэзией Квазимодо в университете, где изучал итальянский язык. Процитированные выше стихи «соответствовали моему состоянию», как говорится у квакеров.

Вспоминаю, что как-то раз я пришёл на выставку в Королевской Академии. Я шёл через залы, где на стенах грандиозные сцены охоты перемежались полотнами с изображениями мифических героев, вершащих подвиги. И вдруг я увидел одну небольшую миниатюру. Это был незамысловатый рисунок головы юноши. Я остановился как вкопанный и долго смотрел на картинку. Рисунок был очень красив, и его простота была правдоподобна. Казалось, что остальные картины прятались от реальности навороченными усложнениями.

Процитированное мной стихотворение Квазимодо имела сходный эффект. Слова её просты и подобраны тщательно. В них ощущается завершённость, но произведение искусства не имеет права на последнее слово. Образы и чувства, которые рождает та или иная работа, продолжают ещё долго резонировать после того, как мы оставим поэму или картину. Эти самые строчки очень совпали с моим ощущением мира на тот момент, когда я впервые наткнулся на них. А теперь — самое время сказать, что есть нечто большее, чем завершённость вечера и уединенность каждого человека. Что это такое — я не знаю. Эта книга является частью работы по поиску ответа.

Луч солнца светит сквозь неизбежное одиночество каждого человека. Для того, чтобы начать поиск, мы должны взглянуть в суть — с максимальной честностью — нашего собственного опыта, заглянуть в самих себя. Я пишу эту книгу как еврей, как гей, ставший квакером. Это то, что я сейчас. Усложню ситуацию, добавив, что я многим ещё обязан дзен-буддизму, что я часто нахожу службу в англиканской церкви трепетным путём к Богу. Если всё перечисленное наводит вас на мысль, что здесь мы имеем дело с сильной духовной неразборчивостью и некоей разношёрстностью, то так тому и быть. У Духа Святого большие крыла, их размаха хватает для того, чтобы охватить все людские противоречия.

Это исследование самого себя, этот путь к личной аутентичности и есть часть пути к Богу. Томас Мертон писал в «Семенах созерцания»:

Верно, впрочем, что моя святость в том, чтобы найти своё „я“, а ваша — в том, чтобы найти ваше… Если я не стану тем, кем задуман, если останусь тенью, то буду вечно противоречить сам себе. Я буду одновременно и чем-то, и ничем: жизнью, которая хочет жить, но мертва, и смертью, которая хочет умереть, но не может, потому что ещё не начала жить.

Путешествие уже само по себе — цель. Мы берём начало в уединении своём. Уединение это вовсе не наказание: оно дано нам при рождении как часть нашей уникальной самости. И хотя современный взгляд трактует жизнь как некую цепочку проблем и путает уединение с одиночеством, наше уединение очень важно для нас. Важно потому, что будучи в уединении, сами с собой, мы можем найти семена нашей самоценности, потенциал нашей божественности. У нас у всех есть нечто общее — уединение, именно оно может сподвигнуть нас к солидарности, то есть наша уединённость может преобразиться в общность. Когда мы говорим о такой солидарности, то надо отметить, что в этом случае она не ограничивается одними людьми, а должна распространяться на всякое, что сотворено. Путь проложен по земле, и он должен с уважением относиться к этой земле. Когда мы говорим о наших взаимоотношениях с окружающей средой, то речь идёт не об отношении человека к чему-то неодушевлённому, а о взаимоотношении жизни с жизнью.

В этой книге я хочу рассмотреть, что же привело меня туда, где я нахожусь теперь. И на этом пути я хочу склонить голову перед всеми теми ангелами, которые встретились мне на пути. У ангелов, на самом деле, редко бывают крылья. Они даже редко имеют ангельский вид. Послания их, порой, закодированы, и иногда нужны годы для того, чтобы до нас дошёл их смысл. Бывает, что у меня возникает сильное желание отбросить эти послания прочь, выбросить их за порог, потому что ну не могут же добрые ангелы принести такое. Но ангелы, они — такие. …